объяснить ситуацию, но он промолчал. Работа в НКВД за долгие годы приучила его смотреть чуть дальше и слышать чуть больше, чем казалось и слышалось поначалу.
– Прошу в машину, – он указал рукой на трофейный «Мерседес». – По дороге я вам сообщу последние новости, то, что не вошло в последний рапорт. Вас в Москве познакомили с материалами дела?
– Естественно! – как-то уж очень весело и непринужденно бросил капитан Васильев, усаживаясь на заднее сиденье и принимая вещмешок своего напарника. Бессонов строго глянул на Васильева и сел вперед.
– Мы познакомились с вашими рапортами, – заговорил Бессонов, когда они выехали с территории аэродрома. – Москва проанализировала и текст письма, найденного вами в куртке убитого бандита. Есть определенные умозаключения на этот счет. Мы поделимся с вами той информацией, которой сейчас располагает наш отдел. Но сначала нам хотелось бы спросить вас еще кое о чем.
– Спрашивайте, – кивнул майор, отметив, что оба офицера при выезде за пределы военного аэродрома сняли фуражки, которые хорошо видны снаружи и которые выдают в пассажирах советских офицеров. Они профессионалы, снова подумал Воротников, это хорошо.
– Вы сумели определить маршрут банды? – с заднего сиденья задал вопрос Васильев, глядя то в одно, то в другое окно машины.
– Пожалуй, нет, – задумчиво ответил майор. – Первое сообщение о появлении вооруженных людей мы получили из Стеблевки на юге района. По тревоге подняли роту НКВД из частей по охране железной дороги. Мы резонно решили, что оуновцы двигаются в направлении железной дороги. Стратегическая ветка Ровно – Ковель проходит неподалеку, эта их возможная цель сразу пришла нам в голову. Бандитов чуть было не прижали в районе Спасово, но они ушли лесами на север. Снова мы засекли их уже в лесном массиве западнее Здолбицы.
– Они знали, что за ними уже идет подразделение НКВД? – удивленно спросил Бессонов.
– Пленные показали, что командир знал. В лесу они заняли круговую оборону, он велел ждать. Чего, пленные не знают. Или пока не говорят. О конечном пункте им тоже неизвестно.
– А скажите, товарищ майор, – снова подал голос капитан Васильев, – вы осматривали оружие, которое имела банда? В каком оно состоянии было на тот момент?
– Я понял вас, – хмыкнул Воротников. – Естественно, что после ожесточенной перестрелки стволы их автоматов внутри выглядели одинаково. Но кое-что есть. Сами потом посмотрите, если захотите. Большинство немецких «МП-40» и три пулемета имеют характерные следы консервации для длительного хранения. Они, конечно, протирали оружие перед выходом в рейд, но сделано это было во многих случая торопливо и неосновательно.
– Немецкий склад? – спросил Бессонов.
– Наверняка. И оружие они оттуда брали второпях. Не было у них возможности подготовить его основательно с неполной разборкой. Склад явно лесной.
– А пленные? – удивился Васильев.
– Эти
