был искренен во всем и со всеми, чудаковат, прост в общении, легко располагал людей к себе – в этих простых вещах было его очарование. Через пару минут общения с Ильей людям хотелось выложить ему всю свою подноготную, открыть любую тайну, довериться без оглядки. Казалось, этот человек никогда не предаст, не обманет, не обидит.
Действительно, Илья Алексеевич был таким человеком, который по природе своего исключительного характера просто не умел предавать, лгать и обижать. И люди чуяли в нем эту неспособность к совершению зла, чуяли с первого взгляда и держались поблизости, доверяя Илье секреты, разделяя с ним свои переживания.
Стоит сказать, что Илья Вилин был достаточно наивен для своих лет, но именно это качество в нем ценили превыше всего. Он был неиспорченным человеком, а наивность эта проистекала не из глупости, а только из доброты, и заключалась в полной уверенности Ильи в том, что он ничем не отличается от остальных людей, будто бы все вокруг такие же добрые и открытые, как он сам.
Ксения, его жена, была расчетливой и прагматичной молодой женщиной, способной как приютить уличного котенка, так и утопить своего собственного. Ее можно было бы назвать меркантильной, если бы кто-то рискнул это сделать. Экономическая жила в ней преобладала надо всем остальным. Илья Алексеевич любил свою семью, но ровно в той степени, в какой положено любить всем людям, хотя его широкая душа была способна на более сильные чувства и изнемогала, не находя объекта, достойного проявления этих чувств.
Когда девушки ушли, Илья Алексеевич отправился добивать статью. Вдохновения не было совершенно, и он задумался, держа кисти над клавиатурой ноутбука. Не замечая, как мысли его плавно перетекают в длинные пальцы, мужчина начал печатать.
«Забавные они. Такие молодые, здоровенькие, веселые. Целая куча идей в голове. Так много думают, что им даже слов не хватает все это выразить. Я помню время, когда был в точности таким же. Я даже понимаю, что они сейчас чувствуют, в свои двадцать с лишним лет. Мир так огромен, но вряд ли он превышает объемы информации, заключенной в их голове. Молодость. За разговорами с ними я совсем забыл, что мне идет четвертый десяток. Другие заботы, другие мысли, другая жизнь… Но я? Я ведь все тот же? Все такой же, что был десять лет тому назад? Или нет? Как странно. Еще в двадцать пять я думал, что душой я навсегда останусь двадцатилетним юношей. Я постарел не только телом, пора признать это. Как удивительно! Мы замечаем ход времени только в момент остановки. Убивает не быстрое падение, а внезапная остановка. Кто это написал? Внутри что-то мечется и не дает мне покоя. Я знаю, что буду ждать следующей недели, ждать, когда они придут. Молодая кровь. Болтать с ними мне было интереснее, чем с коллегами по работе. Так постарел я или помолодел?»
Илья Алексеевич встрепенулся, перечитал напечатанное и взъерошил себе волосы. Все это никоим образом не могло относиться
