прощаешься с ней, я успокоила тебя тем, что ты будешь приходить сюда, чтобы навещать ее, а ты ответил, что она должна плыть до реки и затем попасть в море, раскрыл пакет и сказал: "Свободу рыбкам", я повторила, в этот момент мне казалось это самым серьезным в мире, мы потом еще долго стояли в воде, а расставаясь в тот день, все твердили: «Свободу рыбкам».
– Я все вспомнил, так и было, только, Ефа, наверно она все-таки сразу погибла в холодной воде.
– Это, конечно, жаль, но в тот день было для меня несколько важных уроков, это и урок сердечного добра ко всему живому, и урок того, что нужно судить людей за их душу и поступки, а не за внешность, прозвища, не за то, с кем дружат или не дружат они.
А потом мы из – за того, что стояли осенью в воде, сильно заболели, и мои друзья из школы, редко ко мне приходили, а ты был каждый день, хоть и болела я долго, помнишь, две недели я вообще не могла говорить, все очень переживали, и когда вернулась в школу, у меня был голос совсем страшный для всех, а ты все равно дружил, и так мы стали уже дружить только вдвоем.
– Вот уж история, что в ней вымысел, что правда, – сказал я, обнимая ее.
– Нет, нет, все правда, и я даже иногда думаю, может и не было бы у меня такого красивого голоса, и не могла бы я так петь, если бы не это твое детское добро, и я не простудилась бы.
– Вот видишь, Ефа, добро всегда рождает прекрасное, – я улыбался.
Скажу отдельно про ее голос. Он такой же невероятный, как и ее красота. Она никогда не хотела стать известной, никогда не ходила на кастинги, просто иногда пела, когда ее просили, и все восхищались этим. Она стала популярна среди знакомых, а затем и более того, и многие приходили на ее концерты. Но была в ней одна особенность, которая вам, современным людям, покажется нелепой и неправдоподобной. Ее голос люди могли услышать только вживую, никогда она не делала сама записей и не позволяла никому делать их. Кому-то говорила, что ее голос звучал лучше на концерте, чем на аудио. Мне говорила, смеясь, что хотела бы жить в эпоху без интернета и таким образом отдавала дань этой своей мечте. Продолжая свою манеру одеваться – она выходила на сцену в некрасивом наряде, с сильно разукрашенным лицом. Все объясняется просто: она была красива, но хотела, чтобы все ценили ее за ее голос, потому что они приходили туда слушать ее песни.
– Фрин, почему ты никогда не ходишь на мои концерты? – спрашивала она меня.
– Я же ходил!
– Два раза на концерты своей подруги детства и можно сказать сестры?!
– Понимаешь, ты так здорово поешь…
– Так, хватит, скажи честно.
– Ну честно хорошо поешь, а помимо этого, меня испугала в тебе одна вещь. Мне показалось, точнее всегда казалось, и я вообще считал это чертой настоящего искусства – я про тот момент, когда человек выходит на сцену, и его часто бывает трудно узнать, так он преображается, я всегда считал, что это как раз отличие настоящего таланта,
