и не встала больше. Очень типичная история для нашего времени.
– Ты так говоришь, как будто сам в другом времени живешь.
– Нет, конечно, но карму портить не хочу.
– Боишься, что другую женщину полюбишь? – поинтересовалась Олеся, замирая.
– Мой дед армянин говорил так: если влюбишься, а потом женишься – считай, тебе повезло. Но если сначала женишься, а потом влюбишься, помни, что настоящим мужчиной тебя сделала твоя жена и второй раз мужчиной ты не станешь.
– Это в каком же смысле?
– В таком смысле, что гулять себе гуляй, но семья – это святое.
– Ну, счастья всем охота, – пробормотала Олеся скорее для себя. Перед мысленным взором встал Андрей. Настроение заметно ухудшилось, и ей уже не хотелось любоваться красотами ночи.
– По тебе этого не скажешь, – заметил Алекс.
– Просто я хочу определенного счастья с любимым человеком. Его жене повезло, она была счастлива целых тридцать лет, а теперь надо дать место другим. Так-то. Хороших женщин много, а приличных мужиков раз-два и обчелся. Делиться надо.
– Не боишься?
– Чего?
– Что твоей дочери кто-то потом скажет то же самое?
– Не боюсь, – рассердилась Олеся, – у меня сын.
– Вот это я и называю: плодить отчаяние. Все связано в этом мире. Там, где папа бросил маму, сын наверняка бросит мать своих детей. Мы копируем своих предков и их модель поведения, хотим мы того или нет.
– Что ж теперь, не жить? Дети пускай сами за себя думают.
От раздражения, поднятого вдруг с глубины сознания, у Олеси пропало всякое желание сопротивляться обстоятельствам или спорить. Усталость и голод дали о себе знать. Зевая, она старалась справиться с дремотой. Купол ночного космоса возбуждал и убаюкивал одновременно. Хотелось свернуться калачиком под его звездным покрывалом и отдаться волнам накатывающих сновидений.
– И откуда ты такой умный? – проворчала она, укладываясь на песок возле костра, но Алекс поднял ее на ноги.
– Пошли, я разбил палатку на берегу. Там будет удобнее и теплее. И вот еще, – Алекс достал из второго мешка и сунул Олесе в руку бутылку, – выпей и согреешься.
Вяло ворочая языком от усталости, Олеся заметила:
– В последний раз, когда ты уговорил меня надраться, я профукала телефон, получила острое алкогольное отравление и шикарный засос взамен. Эй, сынок, не много ли для одних суток?
– Нет, мамуля, в самый раз.
– А ты нахал! Кстати, сколько тебе лет? – поинтересовалась Олеся запоздало. – А то еще посадят за совращение.
– Двадцать шесть. Ты вне опасности.
– Боже, – простонала Олеся, – как развита нынешняя молодежь. Не мы их, а они нас совращают.
– Акселерация на почве ГМО, – философски заметило депутатское чадо и потащило уже не упирающуюся Олесю под сень тропических дерев,
