мол.
Как практически любой гражданин нашей необъятной, я очень сомневаюсь, что мне здесь помогут. Случись это раньше, до появления интерфейса, я бы плюнул да и пошел домой, зализывать раны и уязвленное самолюбие. Бывало, что мне в баре и нос ломали, и просто в глаз получал от буйных здоровяков за косой взгляд и длинный язык, и стрелявшая сигареты гопота отбирала телефон, но никогда в полицию не обращался. Проглатывал, да и не верил, что там что-то сделают. Не привык, что в реальной жизни мерзавца можно наказать.
В ожидании вызываю Марту, переключившись на мысленные команды:
– Привет, Марта!
– Приветствую, Фил! – ее голос звучит только в моей голове, но ощущение, что я это слышу. – Сразу хочу заметить, что вам необходимо принять лежачее положение и провести в состоянии покоя не менее…
– Не могу, – перебиваю ее. – Слушай, ты можешь визуализироваться? Я как будто с голосами в голове говорю, пахнет безумием.
– Да, это возможно. Какой образ вы хотите лицезреть?
– Выведи все возможные варианты.
– Определите предпочитаемые критерии.
– Молодая женщина 18–35 лет, брюнетка… М-мм… Вывод.
Поле интерфейса тут же забивается пестрой бессмысленной картинкой.
– Марта?
– Я могу принять образ любой из биологически активных особей планеты. Выведены все возможные варианты согласно вашим критериям: четыреста восемьдесят два миллиона триста пятьдесят две тысячи девятьсот сорок одна особь.
Почти полмиллиарда пикселей. Выбирай – не хочу!
– Марта, мне жизни не хватит, чтобы всех отсмотреть. Помогай.
– Я могу смоделировать образ, который с вероятностью девяносто семь процентов будет соответствовать вашему текущему идеалу женской красоты.
– В мозгах у меня поковырялась и выпендриваешься. Моделируй!
От неожиданности я чуть не вскрикиваю. Ну, почти… Короткое русское междометие «Б…!» отлично отражает все, что я успел подумать в долю секунды.
– Панфилов, спокойнее себя веди, – ворчит капитан Кравец.
Как же, спокойнее. В трех шагах от меня абсолютно реальная, невероятно красивая девушка лет двадцати трех, ростом под сто восемьдесят, с роскошными длинными темными волосами. На ней рваные джинсовые шорты, кеды и обтягивающая (а там есть что обтягивать!) белая майка в контраст с загорелой кожей. Лицо чистое, нет даже намека на косметику. Она жует жвачку и улыбается. Улыбка ослепительная и искренняя, в глазах бегают чертенята. Она подмигивает:
– Привет, Фил! Ну, как ты?
Я вскакиваю со стула, не могу сидеть в присутствии женщины.
– Марта?
– Вот это дедукция! Растешь, Фил!
Что? Она меня подначивает? И голос другой, очень приятный и задорный, не спорю, но…
– Какая Марта, Панфилов, сядь уже, угомонись! – рычит Кравец.
Марта прикладывает палец к губам:
– Тсс!..
