и приободрить тех одиноких старых вояк, что растерянно озирались, но не находили никого из своих.
Она бродила так полдня, потом купила торт и, уставшая, с коробкой в руках, затерлась в вагон электрички и пилила куда-то на край Москвы к родственникам, неделю назад уговорившим ее приехать в гости.
Кое-как отыскала дом среди высотных новостроек, но дверь квартиры никто не открывал. Ольга позвонила несколько раз, и только тут увидела возле самой ручки, записку. « Срочно уехали к теще. Будем завтра.»
– А завтра я уезжаю, – подумала Ольга и отправилась восвояси.
Бродить по Москве с тортом в руках было неудобно. Ольга решила перекусить в гостинице и снова влиться в праздничные толпы. У стола администратора увидела Антона.
– Здравствуйте, Антон Петрович. Я рада вас видеть. Поздравляю с праздником, – окликнула Ольга.
– Здравствуйте, Оля, – он оглянулся и показался ей каким-то расстроенным.
– Представляете, а родственники мои уехали в Калугу. Я проискала их дом полтора часа и столько же добиралась назад. А теперь вот так же, как вчерашние билеты, пропадает торт. Вот какая я невезучая.
Ей захотелось, чтобы их огорчения сравнялись, и чтобы он не был таким грустным. Но Антон заговорил с ней прежним, чуть насмешливым тоном, который так не вязался с его тоскующими глазами.
– Простите за нахальство. Но я бы и сегодня мог вам помочь, если вы не возражаете. Тем более что у меня есть прекрасный кофе, который мне пить категорически запрещено, но в честь праздника я специально для вас постараюсь воспроизвести рецепт фирменного кофе по-антоновски.
– Да, кофе по-антоновски я, пожалуй, не пивала, – стараясь соответствовать его интонации, – сказала Ольга. – Ну, что ж, я пошла резать торт, а вы тащите свой кофе в мой номер.
ХХХ
Кофе оказался обыкновенным растворимым. И готовил его Антон Петрович в общем-то известным способом, взбивая порошок с сахаром и каплей воды до белой пены и только потом заливая кипятком. Но главное, как он говорил, заключалось в добавлении к кофе особого состава, который находился у него в зеленой солдатской фляжке.
Все время, пока Антон Петрович готовил кофе, Ольга смотрела на него и пыталась уловить перемену, которая как будто произошла с ним после вчерашнего дня. Вчера он был как будто весь в себе, этакий всесторонне образованный интеллигент, благородный отец семейства. Сегодня как бы помолодел, будто расслабился после трудного дела. Вместе с тем, ей показалось, что сквозь некоторую напускную раскованность проступает старательно скрываемая сосредоточенность на чем-то своем, не доступном вроде бы для ее понимания.
Меж тем Антон Петрович с галантным «Прошу вас» подал ей кофе в казенном граненом стакане и примостился напротив на неудобном гостиничном стуле.
– А ваши ценные добавки вы забыли, – сказала Ольга, указывая на фляжку.
– Оля, вы наивны до умиления. Что может быть в подобной посуде? – полусерьезно проговорил Антон Петрович.
