Ему не хотелось об этом думать, обращаться за вспомоществованием было для него унизительно. Он надеялся, что, продержавшись несколько дней, он найдет здесь своих сослуживцев – и все встанет на свои места.
Но это, конечно, не сегодня и, может быть, не завтра. Возможно, через неделю…
А что же сегодня? Тени от домов все больше наползали на дорогу. Близился вечер.
Нина подошла к нему и тихо спросила, как делала это всегда, когда хотела его подбодрить:
– Ваши действия, генерал?
– Не мешай, юнкер! Я думаю, – и, вспомнив, Слащёв полез в карман, протянул Нине несколько лир. – Отправь Пантелея, пусть купит Маруське молока.
– Яша! Его же надо вскипятить! – укоризненно сказала Нина.
– Маруська – генеральское дите. Его никакая турецкая зараза не возьмет, – бодро сказал Слащёв.
Нина отошла.
Слащёв еще некоторое время размышлял, потом обратил внимание на стоящих на пятачке русских. Встретился взглядом с одним из них, у которого было злое калмыцкое лицо, жестом руки подозвал его.
Жихарев несколько развязно подошел, но вежливо поздоровался, сказал:
– Я давно заметил, у вас, господин генерал, какие-то затруднения?
– Ровным счетом, никаких! – тоном, каким хотят поставить человека на место или дают понять, что ему не следует интересоваться чужими делами, сказал Слащёв. – Я всего два часа как в Константинополе. Не подскажете, где можно устроиться на ночь?
– В ста шагах отсюда один из лучших отелей Константинополя «Империал». Для меня он дорогой, а как для вас – не знаю.
– А без шуток?
– Понял, у вас затруднения с деньгами.
– Сегодня – да. Завтра у меня будет миллион! – высокомерно сказал Слащёв.
– Значит, будем исходить из вашей сегодняшней кредитоспособности? Что вы предпочитаете? Гостиницу? Особняк? Частную квартиру?
– Мне нужно жилище, где бы я мог жить с определенным комфортом.
– Под комфортом вы понимаете тишину, уют, уединение и ласкающий глаз пейзаж? – спросил Жихарев.
– Ты – сообразительный малый, – сказал Слащёв. – И где же такое райское место?
– Это в квартале Везнеджилер.
– Мне это ничего не говорит.
– Улица Де-Руни. Там хозяин, который долгое время жил в России и хорошо знает русский.
– Ну, что ж! Если все то, что ты мне наобещал, правда, я заплачу тебе завтра вдвое больше, чем ты рассчитываешь.
– А сегодня?
– Не мелочись. Если я заплачу тебе сегодня, то уже без поощрительных процентов. Подумай.
– Хорошо. Завтра, так завтра, – согласился Жихарев.
– И не тяни долго! Видишь, солнце уже ложится на крыши домов.
С широкой набережной они свернули на деревянный Махмудов мост и, проехав по нему, немного поплутали по старой турецкой части города.
Потом
