пляшущий в гримасе, рот:
– «Ну…! Ну, Вы…и…даёте же!».
Столкновение и хохот вмиг вернули парочку к реальности.
Розалия резко прижала руку с кипой бумаг к груди и выпрямилась.
Платон также встал, невольно прикрывая свой пах также пачкой поднятых бумаг. Оба, раскрасневшись, опять впились в глаза друг друга.
Девушка оказалась почти такого же роста, что и Платон.
Они несколько мгновений молчали, взаимно наслаждаясь красотой, цветом и разрезом глаз друг друга. Затем смущённо обаятельные улыбки озарили их восторженные лица.
Розалия совершенно нежным и мелодичным голоском выдавила из себя:
– «Спасибо, Платон Петрович!» – при этом слегка присев, сделав что-то вроде книксена.
Она робко, медленно, но настойчиво жаждуще протянула свою длинную и узкую ладонь, с длинными, весьма нежными, изящными пальчиками, к бумагам, прикрывающим пах Платона.
От этого её вызывающего движения плоть Платона восстала так, что он уже не мог скрыть сути, происходящего в его штанах, действа.
Он вынужден был, с трудом сдерживая себя, резко отвернуться от Розалии и, прижав второй рукой уже смятый ворох бумаг к паху и слегка согнувшись, поплестись мелкими шажками на своё прежнее место.
Розалия, не останавливая своё колдовское действо, завораживающе-певучим голоском продолжила:
– «Давайте… я у Вас… поддержу! А то… отпадёт ещё!».
Всё ещё неостывшая от смеха Главбух, вновь закатилась хохотом, успев сквозь него схохмить:
– «Ну, что ты! Что? Теперь уж не отпадёт! Вон как, бедняжка, вцепился то!».
Тут уж засмеялись и виновники происходящего.
Это несколько разрядило обстановку и немного снизило половую напряжённость у Платона.
Садясь на стул, он положил бумаги на стол Главбуха, невольно сделав облегчительный выдох.
Та, завершив смех широкой, непрекращающейся улыбкой, взяла их, встала и передала все до одной Розалии со словами:
– «Во, как он их! Темпераментный мужчина!».
Та уже успела возвратить свою кипу бумаг на верхнюю полку высоченного шкафа и повернулась за второй.
Платон тут же отметил про себя, что и главбух – женщина в теле, с ещё сохранившейся стройностью, хотя уже и скрытой умеренной полнотой.
Но тут же он снова перевёл взгляд на Розалию, всё ещё победно улыбающуюся ему.
Его ею любование снова прервала главбух:
– «Ну, ладно! Мне всё ясно! Сейчас заполним приходный ордер на взнос наличных, и пойдёте в кассу, платить!».
Но кокетливо улыбаясь, добавила:
– «Можете пока здесь подождать!».
Розалия сразу же расплылась в немного застенчивой улыбке, слегка отвернувшись в сторону, скрывая её и невольно потирая при этом ушибленный
