одеяла и вскоре уже крепко спали. Часового решили не выставлять: здесь, в сердце Хоббитшира, даже Фродо ничего не боялся. Когда костер погас, посмотреть на спящих прибежало несколько зверьков. Через лес по своим делам пробегал лис, остановился на пару минут и принюхался.
«Хоббиты! – подумал он. – Что же дальше будет? Ходят слухи о странных делах в этой стране, но редко приходится слышать, чтобы хоббит спал в лесу под деревом. А тут их трое! Чудно!» Он был совершенно прав, но так никогда и не дознался, в чем дело.
Утро вставало бледное и мглистое. Первым проснулся Фродо и чуть не заорал, что от корня у него в спине дырка, а шея не сгибается. «Приятная прогулка, как бы не так! – думал он, как обычно в начале любого путешествия. – И почему я не поехал на повозке! Где мои перины и подушки, зачем я только продал их Сумкинсам! Сейчас бы как раз пригодились». Потянувшись, он закричал:
– Вставайте, хоббиты! Чудесное утро!
– Чего в нем чудесного? – Пипин открыл один глаз. – Сэм! Подашь завтрак в полдесятого! Воду для ванны нагрел?
– Ой, нет! – вскочил заспанный Сэм.
Фродо стянул с Пипина одеяло и перекатил его на другой бок, а потом вышел на край леса. Далеко на восходе из густого тумана выплывало красное солнце. Деревья будто тоже плавали в тумане, их стволов видно не было, а кроны отливали кармином и золотом. Немного левей из леса выбегала тропинка, круто спускалась вниз и пропадала в том же тумане.
Налюбовавшись, Фродо вернулся к друзьям, когда Пипин с Сэмом уже разожгли костер.
– Давай воду! – крикнул Пипин. – Где вода?
– Я ее в карманах не ношу, – ответил Фродо.
– Мы думали, ты пошел искать родник, – сказал Пипин, раскрывая мешок с припасами и вынимая кружки. – Не ходил, так сходи хоть сейчас.
– Идем со мной, – попросил Фродо. – И все фляги возьми.
Ручеек у подножия холма сбегал водопадиком с серого камня. Вода была холодна, как лед. Хоббиты наполнили фляги, поплескались и умылись, фыркая от удовольствия.
Пока они позавтракали и собрались в дальнейший путь, было уже десять часов. Стало совсем светло и потеплело. Они сошли с холма, перешли через ручеек, поднялись на следующий холм, потом опять пошли вниз, потом опять вверх, опять вниз, опять на холм… Плащи, одеяла, вода, провиант и все остальное снова стало казаться им невыносимо тяжелым, дорога – ужасно длинной, а день – слишком жарким.
Однако через несколько миль дорога перестала прыгать с горки на горку. Она последний раз зигзагами взбежала на крутой холм, как на стену, и оттуда должна была в последний раз спустить их вниз. С холма открылся вид на широкую долину. В ней плавал туман, вдали над ним бурой полосой обозначились деревья – начало Лесного Предела, а дорога, как струна, уходила далеко-далеко в молоко тумана.
– Эта дорога бесконечна, – сказал Пипин, – а я бесконечно идти не могу. Давно пора за второй завтрак садиться.
И он уселся
