поэтому мы иногда не понимаем друг друга, а особенно если ваше тело и ваша Душа не нашли контакта сами с собой и находятся в вечном противоречии.
Как было бы здорово, если бы наши тела были прозрачными и наши Души могли показать через этот сосуд всю свою красоту, широту и возможности. Может быть, поэтому в каждой новой своей инкарнации, Господь опять и опять сводит наши Души, для накопления опыта все с теми же и с теми же Душами, чтобы мы смогли до конца понять друг друга. Притереться.
И вот вы опять встретили свою половинку. Вы еще не знаете об этом, но ваши Души уже поняли, как им повезло в новой жизни и начитают «греться» друг об друга.
И мы для них уже не физические тела, а ГРАЦИИ в свободном мировосприятии в хрустальных сосудах своих прозрачных тел…
Две вещи приводят нас в восторг тем больше, чем страстнее мы о них думаем: Звездное небо над головой и моральный кодекс внутри нас.
«Определённые обстоятельства определяются определёнными законами, определяющими все последующие определения…» – сие есть очень забавно!!!
Глава первая. Приговор
Приговор прозвучал, как выстрел. Он никак не ожидал его услышать от человека, глубоко им уважаемого, каковым считал своего участкового врача Владимира Ивановича.
Владимир Иванович был тот, кого называли в старину, и это очень нравилось Сергею Петровичу, земский врач. По-теперешнему это звучало, как участковый. Лет ему было уже много, но он, как истинный участковый врач, мог и в ночь, и в полночь, мчаться к больному, не спать, устраивать подешевле, или даже бесплатно, сдачу анализов одиноким бабушкам, договариваться на стационар в клинику для немощной старушки, уговаривать малыша на внутривенные уколы…
И вообще, «болеть» за своих пациентов от всего своего чистого сердца и широты большой души.
Сергей Петрович ему верил, потому, что знал историю своих соседей. У них мама болела раком и диагноз, который поставил ей Владимир Иванович, оказался единственно верным: не вырезать раковую опухоль, которая находилась в желчеточнике на самом входе в желудок, а дополнительно вшить искусственный канал, то есть трубку. Так врачи продлили жизнь больной на десять лет, без метастазов и диких болей, возникающих только от оперированного рака.
При этом родственники сидели в предоперационной и при вскрытии полости сразу принимали решение, которое предугадал, как рентген, Владимир Иванович.
А сейчас он сидел перед Владимиром Ивановичем и видел, как тому неловко произносить роковы́е слова. Да. Сердечко Сергея Петровича тревожило его уже несколько лет, но, чтобы так резко и вдруг болезнь ухватилась за него, и не отпускала ни за что, он не ожидал.
Сергей Петрович грешил на разные факторы. Во-первых, на свою тяжелую жизнь, жизнь российского бизнесмена со всеми вытекающими оттуда последствиями. Позади была перестройка, перетекающая в перестрелку. Потом ему насильно была навязана «крыша», которая закончилась бандитскими разборками с ночными вывозами в лес. Ну, а там, соответственно, с обязательным мордобоем, и отбиванием ребер и почек.
Но это было еще не все! На него навесили дикие проценты, из-под которых он с трудом вылезал долго, но вылез с минимальными, слава Богу, потерями! А потом, в довершение всего, была попытка насильно всучить ему кредит с помощью утюжка другими бандитами и так далее…
Бизнес в сфере обслуживания всегда очень тяжелый для самого предпринимателя, потому, что в нем задействованы самые короткие и «живые» деньги. А самые «живые деньги», как правило, водились у предпринимателей, которые занимались продуктами питания, именно тем, чем занимался Сергей Петрович. Его семье принадлежала небольшая пекарня и пару-тройку ларьков для реализации. В те тяжелые времена, времена денежного дефицита, они были, как красная тряпка для дикого быка, в соответствии с перестроечными настроениями.
И как тут было сохранить свое сердце от всего этого? Чем загородить его от этих неприятностей? Какой стеной, и из каких булыжников или кирпичей?
Но и это было еще не все! Пятью годами раньше в кои-то века Сергей Петрович решил поехать в санаторий под Воронежем, к вдруг нашедшемуся институтскому другу «на халяву»! Друг за эти годы стал главврачом этого санатория имени Куйбышева и с удовольствием мечтал о десяти совместных днях отдыха. Друг так зазывал провести их вместе и насладится тихим мужским кайфом и в бане, и на рыбалке, и просто за рюмочкой чая, что Сергей махнул рукой и согласился.
Кайф-то они поймали вдвоем на пару́, и на па́ру, но заодно поймали какой-то дикий и непонятный грипп с последствиями. Кто-то потом доказывал в телевизоре, что он птичий, а кто-то, что свинячий.
Суть не в этом! Суть была в том, что друг из-под гриппа не выбрался и сгорел в температуре под сорок за
