инженера, да ещё и на двоих с сыном, совершенно не предназначалась для покупки обуви, шуб, украшений, то есть, всего того, что подразумевалось под предметами роскоши. Хорошая обувь – это роскошь! По крайней мере, для неё. Вряд ли она ещё и обувь научиться шить. Осенние туфли она носила вот уже 11 лет, а им и сносу нет. И ещё поносит. Летней обуви у неё практически нет, только одна пара босоножек, да в Москве это и не обязательно, а вот в Таганроге это просто необходимо, но главное – хотелось к отцу прийти красивой. Марина вошла в обувной отдел, подошла к полкам 38, совсем не маленького, увы, размера и посмотрела на коллекцию, которую предлагала фабрика «Большевичка». Выбор был не богат, вернее, выбора не было вообще. В том, что увидела Марина на полках, к отцу идти было нельзя. «Уж лучше пойду в старых босоножках», – решила она и направилась к выходу. В этот момент из подсобного помещения вышла продавщица с несколькими яркими импортными коробками. Одну из них она открыла, достала из неё босоножки и аккуратно поставила на полку. Но что это были за босоножки! Они были чудесными! Они были предметом мечтаний всех Московских модниц: плетёнки на небольшой, тонкой шпильке, цвета спелой вишни! Марина посмотрела на цену: 25 рублей! ( Четверть месячного оклада инженера – прим. автора.) Для неё это было дорого. Что бы заработать 25 рублей, ей пришлось бы каждый вечер, на протяжении двух недель, вязать на заказ очередной свитер. Что она, впрочем, и делала с тех самых пор, как закончила институт. И будет делать в дальнейшем. На жизнь для них с сыном она заработает. Подумав немного, Марина решилась. Примерила это импортное чудо, прошлась, сняла, полюбовалась, внимательно их рассмотрела, опять примерила, опять прошлась. Они сидели идеально! А главное – в них было легко и комфортно. Сняла босоножки, положила их в коробку и отдала продавщице. Та выписала ей квитанцию на оплату, на коробке поставила мелом цифру «1» и отложила в сторону. Марина пошла к кассе. Пока оплачивала, набежала целая толпа женщин, желающих купить такие же босоножки. Марина с трудом протиснулась к прилавку, отдала чек, взяла коробку с покупкой и отправилась домой за чемоданом. Поезд отходил через два часа. Времени оставалось в обрез.
Таганрог встретил Марину терпимой жарой, запахом пирожков, семечек и вяленой рыбы. На привокзальной площади всё это великолепие продавалось на каждом углу.
– Семечки, кому семечки, кто забыл купить семечки!
– Пирожки, домашние пирожки! Только что из печки! Горячие!
– Рыбу! Кому рыбу!? Рыбец, Тарань! С икоркой! Свежая, жирная, слабосоленая! Не пожалеете! Благодарить будете!
А как говорят! Поют, а не говорят! Растягивают все согласные! А буква «Г»… В алфавите существует твёрдая буква «Г». В Таганроге её нет! Здесь она смягчилась, расплавилась от солнца и превратилась, практически, в букву «Х». И попробуйте отучиться, переехав в другой город! Не пытайтесь: быстро у вас это не получится!
Марина отучилась с трудом. Но, попадая в родной город, она уже через два-три дня, начинала растягивать слова и с трудом произносить правильно букву «Г».
Первые
