находились в Москве, реки, протекающие через город, выступили из своих берегов, и вода была столь велика, что около тысячи домов отчасти было подмыто, отчасти разрушено совершенно» («Записки Жолкевского», 1607 г.).
«На Пасхе, которая была 15 апреля, лед на реках растаял, и мы пошли смотреть реку Москву, протекающую под Кремлем. Когда в этот день Пасхи лед растаял от теплого воздуха, солнечного жара и дождя, мы увидели на реке вещь удивительную: по ней свободно плыли горы снега и льда. Она в эту ночь опрокинула наружную стену Кремля (наружная стена Кремля – защитная стенка от размывов берега при весенних паводках; вторично возведена в XVIII веке), потопила и разрушила множество домов с немалым числом людей и вырвала с корнем большое количество деревьев. Прежде люди ходили по ней, а теперь стали плавать на лодках из улицы в улицу, от дома до дома, что продолжалось в течение нескольких дней, пока река не начала убывать и не вернулась в свое обычное положение, и в августе месяце ее переезжали вброд, на лошадях, – так она стала маловодна» («Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию, описанное его сыном архидьяконом Павлом Алеппским», 1665 г.).
Около тысячи притоков принимает Москва-река на своем протяжении. На территории города самым значительным из них всегда была Яуза. Вытекая из болот Лосиного Острова, она пересекает Мытищи и уже в городе пополняет свои воды за счет речек с чудесными старинными названиями: Чермянка, Лихоборка, Каменка, Горячка, Капытовка, Рыбинка, Хапиловка, Синичка, Золотой Рожок… Большинство из них за прошедшее столетие или вовсе засыпали, или взяли в трубы, точнее – в коллектор (трубопровод большого поперечного сечения).
Яуза в IX–XI столетиях была частью великого торгового пути из Смоленска в Волгу, в Персию и Аравию. При ее устье существовали пристань и склады. Здесь перегружали товары с больших судов на малые и наоборот. Мелкие суда по Яузе шли до Мытищ, где посуху переволакивались в Клязьму, по которой достигали Оки, что сокращало путь на несколько сот километров.
Другой знаменитый приток Москвы-реки – Неглинная, начинавшаяся в болотистой низине возле нынешней Самотечной площади, при слиянии небольших речек Самотеки и Напрудной. Еще в XIX веке Неглинную навсегда упрятали в подземную темницу. А проте-кала она по нынешнему Цветному бульвару, пересекала Трубную, Театральную и Манежную площади и, спустившись Александровским садом к Большому Каменному мосту, впадала здесь в Москву-реку.
И опять – грусть об исчезнувшей с карты города речке. Ведь в журчании воды красоты поболее, чем в стеклянно-бетонном небоскребе. Владимир Солоухин писал:
Шумит великая столица,
Шуршит машинами над ней,
И что же ей, Неглинке, снится
Среди подземных кирпичей?
Кувшинки, синие стрекозы,
Чуть розоватый свет зари?
Луга, песчаные откосы
И на быстринке пескари?
Берега Неглинной почти на всем протяжении ее течения были изрезаны мелкими оврагами и ручьями, и, значит,
