что её тебе продал? Он же как-то от них выбрался?
– Да, он сбежал через реку. Но снять верёвку не смог. Впрочем, достаточно было того, что он нашёл, кому её продать. Беллатристе Ранд явилась вскоре, и я не успел добраться до… так сказать, человека, который снял бы верёвку за очень умеренную плату. Я надеялся на него и проиграл. Всё из-за нехватки времени.
– А при чём здесь Шивер?
Вдали застрекотала сорока, очень, очень далеко впереди. Мы замерли, прислушиваясь, но она вскоре затихла.
– По иронии, – сказал я, – моя обязанность у Ранд – собирать долги. Налоги, займы, и всё такое прочее. Шивер им должен.
– Я так поняла, что возвращать долг он не спешит.
– Да, он спешит в другую сторону, – ответил я и замолчал.
Хенн молчать долго не могла. Спустя полсотни шагов она опять начала разговоры про охоту.
– Тут хоть самой в долги залазь. Надо себе хороших собак. Не одну, а три… На птицу натренировать, и, кстати, две хороших собаки могут держать кабана на растяжке, можно подойти и просто ножом его зарезать…
Я не перебивал Хенн, и она вошла во вкус, продолжая описывать свои охотничьи мечты и воспоминания. Я надеялся, что она замолчит, если не поддерживать разговор, но она почему-то всегда любила болтать в моём присутствии.
– …О, однажды мы тут на кабанов охотились! Я, Кресса, Сивальд, брехло ещё… Ну, ты его не знаешь… Стадо было голов двадцать! Мы тогда всех положили, тут от крови мокро было, как на болоте, честное слово…
– Хенн, – не выдержал я. – Избавь меня от подробностей. Я не люблю охотников, ты знаешь.
Хенн, увлечённая своим рассказом, как раз остановилась перевести дух, и при моих словах глаза её как-то потухли.
– Извини, Джером, – сказала она.
– Ну правда, Хенн.
– Почему ты всегда зовёшь меня по фамилии? Ты не помнишь, как меня зовут?
– Помню, Ида. Мне так привычнее.
Хенн шмыгнула носом и замолчала. Наконец-то, подумал я.
Впереди снова затрещала сорока. Явно заметила кого-то. Дубы вокруг поредели, стали ниже, но раскидистее. Закатное солнце сквозь тучи окрасило медью полнеба.
Хенн, видимо, быстро надоело молчать, и она негромко спросила:
– А ты не боишься его? Он же жуткий тип. Я старалась не шевелиться, когда его заметила.
– Ты ещё его коня не видела, – ответил я. – Он умеет оживить лошадь, имея от неё только ноги.
Хенн резко остановилась.
– Что такое? – спросил я, глядя в её озадаченное лицо. – Что?
– Джером, – сказала Хенн. – Мне это не нравится. Он идёт в ту сторону, а у меня там два чучела, и они полностью готовы.
Меня передёрнуло. Она вдобавок и чучелами занимается, подумал я. Не хватало ещё, чтобы Шивер выпустил нам навстречу какого-нибудь волка с песчаным нутром.
– Не скажу, что рад. Это хищники?
– Всеядные, –
