что ничем, – улыбнулась Шелта, принимая посерьезневшего сына. – Он у нас ещё молочный.
– Ну а вы, хозяюшки, что будете? – Старик махнул рукой в сторону стола, на котором стояли словно заранее поджидавшие их блюда, накрытые чистыми полотенцами. – Может, кроку хотите? Я это запросто, по-домашнему.
– Мне, увы, нельзя, – вздохнула Шелта. – А то мы с ним вместе опьянеем.
– А я, пожалуй что не откажусь, – решилась Мев, чтобы поддержать собеседника. Она прекрасно знала, что не прогадает: крок старик варил отменный.
Когда они удобно устроились за столом, не на лавках, а на отдельных добротных и тяжелых стульях с высокими спинками, которые, по словам Хоуэна, давным-давно вырезал из дуба для своих родителей он сам, Шелта деловито обнажила правую грудь и стала кормить Локлана, то и дело отвлекаясь и принимая участие в их беседе.
– Всё-таки решили податься к вашим сотоварищам? – начала с прямого вопроса Мев.
Хоуэн отхлебнул из кружки, принюхался к тыльной стороне кулака и кивнул:
– Охота на старости зим полезным быть. Там я нужнее. Здесь-то уж и люди нормальные перевелись. Сами, небось, видите, что творится. При Ракли ещё хоть какой порядок был, а теперь, чует мое сердце, совсем уродства безпробудные начинаются. – Он помолчал, словно собирался с мыслями и решал, стоит ли говорить о том, что на душе. – Когда это такое было, чтобы на своих же охоту затевали все равно что на шеважа каких-то! Ты вон, Мев, помнишь, небось, как у Ниеракта, соседа моего, в прошлый раз мерги по дому рыскали. Он так с тех пор и не появился. И я знаю, почему. – Старик понизил голос почти до шепота. – Он мне весточку переслал. Пишет, что лихие дела вокруг начинаются. Его чуть было ни убили, а теперь рыскают повсюду и выслеживают. Его самого и его дружков, с которыми я не так чтобы знаком, но слышал про них и знаю, что они вовсе не те, кого в чем-то злом подозревать можно. А раз так всё повернулось, видать, плохи те, кто им на хвост сел. Пишет он, что в замке дикие люди завелись. В том смысле, что теперь сын может запросто отца порешить, чтобы славу его себе забрать, и всякое такое. – Он почти с удовольствием посмотрел на потрясенные лица женщин. – А вы ещё спрашиваете, пора ли с мест сниматься? Я бы и вам, дочки мои, настоятельно посоветовал, по меньшей мере, ухо востро держать, а того лучше – двигать при первой же возможности за мной следом. Ты, Мев, сама знаешь, что на окраинах наших, хоть и снова опасно стало, да только там всегда легко понять, где друг, а где враг. Там и защититься, если что, можно по-нашенски.
– А почему это кроме вас никто про это не знает и не думает? – решила уточнить вечно во всем сомневающаяся Шелта.
– Глупый люд, – ухмыльнулся старик, подмигнув пушистому затылку внука. – Либо не смотрят, либо смотрят, но не видят, либо смотрят и видят, но не понимают. Так всегда было, есть и будет. Спит народ.
– А вы, значит, проснулись?
– И тебе советую.
– Закра вон тоже
