домом. Никто ведь не знает, чем его замысел кончится. А вдруг его там никто не ждет, и он только зазря дров наломает?
– Он говорил, что ждут, – пожала плечами Шелта.
– Сегодня ждут, завтра не ждут. Никогда нельзя наперед загадывать. Вспомни, какие у тебя самой радостные мысли с Хидом были. – Она осеклась, заметив боль на лице подруги. – Кстати, ты слышала, что Закра говорит?
– По-моему, она только и делает, что говорит. Сомневаюсь, что она даже во сне молчит. Она меня пугает.
Закра была известной на весь Вайла’тун врачевательницей. Лучше неё никто не мог ни болезнь дурную выгнать, ни ране помочь затянуться. Причем, рассказывали, что, в отличие от прочих лекарей, она не столько травами и отварами орудует, сколько руками да заговорами. Зим она видела на свете невесть сколько, говорят, троих мужей пережила, причем двое последних были гораздо её моложе, и окончательно сошла с ума совсем недавно, когда на неё что-то нашло, и она начала во всеуслышанье пророчествовать. Причем, что самое жуткое, её брехня, в конце концов, почти всегда оказывалась правдой.
Всем была памятна прошлая зима, когда Закра стала говорить про волосы. Разумеется, про рыжие. Как она их только ни называла: и «врагами людскими», и «пламенем пожарным», и «огнём очищенья», и «красными птицами перемен». Эти слова вспомнили, когда в Пограничье вспыхнула и погибла первая застава. Погибла от рыжих дикарей, научившихся управлять смертоносным огнем. И правда: с тех пор жизнь в Вайла’туне постепенно, но неукротимо начала меняться, причем далеко не в лучшую сторону.
Потом Закра сочинила заунывную песенку о том, как куры сгоняют петуха с насеста, заклевывают до смерти и долго не могут решить, кому занять его место. Только все над ней посмеялись, раз – из замка приходит слух, что Ракли перестал быть правителем, а кто теперь вместо него – никому толком не известно. Поговаривают, что их там даже несколько.
И бегство сына Ракли, Локлана, отца Локлана маленького, она точно предсказала, когда носилась между избами и всякому встречному задавала один и тот же вопрос: «Ты уже попрощался с сыном?». Конечно, может быть, она вовсе не его имела в виду, но когда люди из замка принялись разыскивать Локлана по всем закоулкам, Закра перестала об этом спрашивать.
Ещё у Закры была внучка, Кади, которая вроде бы тоже обладала её лекарскими способностями, но при этом оставалась совершенно не сумасшедшей, а очень даже симпатичной и милой, правда, на сегодняшний день уже недоступной для многих бывших воздыхателей, поскольку её очень резко и настойчиво взял под свою опеку один из не самых бедных жителей Вайла’туна, оружейник, точнее, торговец оружием по имени Ротрам.
С ним Мев знакома, к счастью, не была, однако видела на рынке пару раз и ничего уж такого особенного не заприметила. разумеется, Кади было виднее, но вот и соседи считали, что тут явно не обошлось без подкупа.
