style="font-size:15px;"> К дому возвращались таким же бегом. Смывали пот в затоне, вместе снедали, чем на стол накрывала Домна, После чего отец направлялся на подворье к Михею. Дочь, прибравшись по дому, приступала к обязательным занятиям, наказанными строгим учителем. Вечерняя учеба, после возвращения со службы главы маленького семейства, не отличалась от утренней. Лишь закрепляла умения, достигнутые, самостоятельно, за день. Ко сну отходили за час до полуночи.
Вскоре наставник увеличил нагрузки. Теперь бежать на поляну и обратно, Ольга должна с приличным обрубком сосны на плечах. Дневные задания расширились по времени. Стали утомительным занятием, метание в толстый деревянный щит, сбитый из дубовых брусков, топоров, ножей, сулиц. С разных расстояний и положений тела. Задача – попасть не только в центр нарисованного круга, но и что бы метательное оружие оставляло острием отметину на дубе. Ученица очень старательно относилась ко всем требованиям отца. Не позволяла себе проявлять даже минутной слабости, оставаясь без его присмотра. Настолько увлекло её древнее боевое искусство.
Конечно, она уставала от изнуряющих ратных потех, засыпала сразу, как только щека касалась подушки. Но сон, пусть и короткий, полностью восстанавливал растраченные за день силы. Утром была свежа, весела и полностью готова к обучению воинским наукам.
7
Незаметно, в житейских и бойцовых заботах, пролетели еще четыре года. Икутар поднаторел в разговоре на языке Ласточек. Его речь стала неотличима от говора местных.
С каждым теплым сезоном, все больше ладей чужеземцев причаливало к пристани, что заставило удлинить её почти на сорок саженей. Но места всем, в самую торговую пору, все равно не хватало. Некоторым купцам, что бы причалить, приходилось два-три дня ждать своей очереди в излучине Ратани. Зажирел, разросся постоялый двор Микрохи: за счет двух пристроек расширились гостиная и трактир; добавились две конюшни и амбар. Увеличилось число стряпух и холопов. Даже у Осьмушки, появилось два помощника.
Микроха частенько навещал подворье Домны. Беседовал со своим бывшим кухарем, иногда – с Домной и Ольгой. Возврата к плитам не предлагал, но просил его, советами стряпухам, по готовке блюд, не отказывать. Каждый раз приносил большую корзину съестных гостинцев, настаивал не противиться его хлебосольству. Всегда, по долго, тряс руку Немтырю на прощанье.
По весне пристань зашумела от новины: ниоткуда вернулся хромой Корзун! Утром зрели его! В синих портах, заправленные в красные сапоги; богатом кафтане с меховой оторочкой по вороту; поясным, дорогим кушаком, с увесистым калитой (калита – большой кошель)! С кислым лицом бродил на заросшем буйным бурьяном пепелище, где раньше стоял его постоялый двор.
Поздно вечером, возвращаясь с поляны, Икутар с Оьгой застали его сидящим на лавочке возле ворот подворья. Внимательно оглядев обоих – бухнулся
