убирайтесь отсюда! – гневно вскрикнула Параскея, и желтоватое лицо её покрылось багровыми пятнами.
– Отдай то, что она просит! – взмолилась Мара.
Илей, нехотя, протянул Змее блюдце, и та, с жадностью схватив его, тотчас отперла дверь и почти впихнула в неё Мару и Илея. Дверь с грохотом захлопнулась, и наши друзья оказались в прекрасном гроте, стены и потолки которого были разукрашены самоцветными камнями. Посреди грота стояло хрустальное ложе, на котором неподвижно лежал богатырь Белояр. С криком бросилась к нему Мара и, упав ему на грудь, заплакала:
– Вот, и нашла я тебя, сокол мой! Что ж молчишь ты? Почто холоден? Очнись, Белояр, очнись!
Предчувствуя дурное, Илей отошёл в угол и опустил голову. Откуда-то выбралась маленькая серая мышка, села, сложила лапки, и, покачав головой, сказала Маре:
– Не зови его, девица! Не откроет он больше глаз своих. Змея Параскея опоила его отравою смертельной, и спит он ныне сном вечным!
– Погубила тебя Змея Параскея! – горько возопила Мара. – Не встречать нам зарю вместе. Оставил ты меня сиротою на земле! Для чего же и жить мне теперь, без тебя?!
– Погоди, – сказал ей Илей. – Может, не всё ещё потеряно, – он порылся в своей котомке и извлёк оттуда то самое яблоко, которое подарила ему Леля. – Это золотое яблоко из райского сада. Оно оживляет мертвецов, а смертным даёт жизнь вечную. Дай его своему жениху, и он оживёт!
– И тебе не жаль отдать его? Ведь ты мог съесть его и получить…
– Вечную жизнь? – улыбнулся Илей. – Да на что она мне? Я человек простой и чужого мне не надо. Вечная жизнь – удел богов. А я землёю рождён, в неё и лечь должен буду. Да и скучно это – вечно жить… Боюсь, надоест мне! Бери яблоко, Мара! Бери! Поруби мелко и дай жениху своему. А после пусть запьёт остатками молока Земун, что в моей фляге!
Мара сделала всё так, как сказал ей Илей. И, вот, дрогнули веки богатыря, и могучий вздох вырвался из груди. Белояр ожил.
– Жив! – вскрикнула Мара. – Жив! Слава небесам! Спасибо тебе, друг мой нежданный! – повернулась она к Илею, махнувшему на неё рукой. – Милый мой Белояр! Узнаёшь ли ты меня? Помнишь ли? Чугунные башмаки сносила я, чтобы отыскать тебя! Молви же хоть слово!
Богатырь поднялся со своего ложа, улыбнулся широко и радостно и шепнув только: «Мара, моя Мара!» – заключил невесту в объятия.
Илей некоторое время наблюдал счастливую встречу влюблённых, которые никак не могли наговориться друг с другом, и, наконец, решил прервать их:
– Вот что, друзья мои, я понимаю, что вам сейчас дела нет ни до чего на свете. Однако, хотел бы обратить ваше внимание, что мы, между прочим, всё ещё находимся в доме Змеи Параскеи, а это не самое подходящее место для вашего воркования. Да и я, если честно, спешу. Вы уже нашли друг друга, а мне мою подругу ещё спасти надо!
– Это друг наш и спаситель Илей! – представила Мара его своему жениху. – Это он пожертвовал нам яблоко живительное.
– Отныне я у тебя в неоплатном долгу! – произнёс богатырь. – Ты вернул мне жизнь и невесту. Что я могу для
