потребления. Свеженанесённая тушь разбавилась девичьими слезами и, вместе с солёной водой, стекала по худым, бледным щекам, прерывая свой путь на подбородке.
Но это был не детский плач столкнувшейся с трудностями жизни девочки. В этих слезах таилось злое, очень злобное разочарование вкупе с самоистязанием за собственные иллюзии, которые Офелия строила и питала, пока существовала здесь.
Они ехали молча минут двадцать. Роман не переставал курить, а девушка уткнулась взглядом в свои худые ноги и не поднимала глаз. Проезжая мимо одинокой заправочной станции, что утыкалась боком в мост через местную реку, Роман резко завернул к колонкам. Остановившись, он предупредил:
– Я за сигаретами, тебе что-нибудь взять?
Она молчала. Не дождавшись ответа, брат захлопнул дверь машины. Вставив пистолет в бензобак, он направился к магазинчику, где находилась касса.
Офелия подняла взгляд и осмотрелась. За станцией резко начинался овраг, крутой берег которого вел к постепенно уходящей реке. На ближайшие метров двести от моста, по улице ничего и никого не было видно.
Но внезапно, с другого берега послышался громкий шум машин и визг, похожий на исполняемые пьяными людьми звуки. Через некоторое время к заправочной станции подъехали два переполненных молодежью автомобиля.
Шумная компания поддатых и не совсем адекватных молодых людей в сопровождении громкой музыки остановилась прямо у парковочных мест заправки. Повылезав из автомобилей, ребята не без шума направились к тому месту, куда только что ушёл Роман. Вглядываясь в лица прибывших, Офелия жадно выискивала лицо, чей вид не без страданий, но всё же доставил бы ей радость, однако, заметив и сторонних гадов, девушка еще больше вжалась в кресло машины, позабыв про свои изначальные намерения увидеть знакомых в этой кампании. Несколько взглядов из этой своры всё-таки достигли девушки, что и заметила Офелия, всеми способами пытавшейся скрыть глаза.
Около десяти человек медленно, пьяной походкой стягивалось к магазину у заправочной станции. Касса находилась внутри, и, как только молодёжь почти вплотную приблизилась ко входу, из двери, с обычной, недоброжелательной гримасой вышел Роман, и, оглядывая всю прибывшую компанию, прошел сквозь неё сухим, несмотря на некоторые провокационные моменты.
Дождавшись того, как подаваемый бензин закончится, он сел в машину. Заметив несколько иной, особенный грустный настрой сестры, Роман мгновенно предположил, что эта грусть была вызвана местными оборванцами.
– Они тебе что-то сделали?
Офелия негромко всхлипнула, сдерживая вновь прибывающие слёзы, однако ответила, что это остатки их прошлого разговора.
– Нет, всё нормально, просто я думаю над твоими словами..
– И что же ты надумала? – продолжая давить, спросил Роман.
Нервничая, прикусывая губы и играя скулами, девушка отвернулась от брата к окну и лишь негромко произнесла:
– Поехали.
Немногими
