Трубников сказал: одно к одному, как и в тот прошлый раз у Борщовки.
– Ты тело моего сына видел? Сам видел?
– Видел, меня в морг опознавать возили. Но в тот раз мы же ничего с тобой не видели – ни его , ни места… Поэтому я только с чужих слов тебе говорю – вроде тот же случай. Очень похожий. Ты… ты что молчишь? Антон! Алло!
– Извини, ко мне… врач пришел. Тут у нас обход, – с усилием произнес Хвощев.
– Я к тебе сегодня приеду…
Снова повисла неловкая пауза. Чибисов не высказывал в эти два дня никаких традиционных бодрых пожеланий: «Будь здоров», «поправляйся». Закончить разговор можно было только одним способом – Хвощев просто нажал на кнопку, отключая мобильный.
Никакого обхода не было. Сиделка вышла. Хвощев был в палате один. Все его внимание снова приковали к себе белые шторы на больничном окне. А за ними была только мгла пасмурного июльского дня.
Глава 6
КОЛОСОВ СНОВА НЕДОГОВАРИВАЕТ
Для того чтобы встретиться с Колосовым, Кате вновь пришлось ждать, пока в розыске закончится очередное совещание. Оно, как всегда, затянулось до бесконечности, и в свой родной кабинет начальник отдела убийств вернулся страшно недовольный окружающими и собой.
Когда Катя вошла, Колосов копался в сейфе. На столе на груде бумаг (очень необычная деталь, потому что стол всегда был девственно-чист, как футбольное поле зимой) лежала потертая пистолетная кобура и запасные обоймы. Никита держал в руках сразу два пистолета – свой табельный «макаров» и неуклюжий «длинноносый», как его называли опера, «стечкин». При хмуром, почти свирепом виде раздосадованного вышестоящей критикой начальника отдела убийств это было так внушительно и вместе с тем так забавно, что Катя даже споткнулась в дверях, зацепившись за порог девятисантиметровой шпилькой.
– Кто там еще?! Застрелиться, к такой матери, и то не дадут спокойно! – рявкнул Колосов, обернулся, увидел онемевшую от изумления Катю и медленно поднес дуло «длинноносого» «стечкина» к лицу.
– Никита! – вскричала Катя. – Никита, миленький, ты что?
После того что она видела в Славянолужье своими собственными глазами, ей показалось… померещилось… Нет, она просто поверила, она готова была верить во что угодно.
Колосов меланхолично почесал дулом левую бровь.
– Здравствуй, Катя, – сказал он мирно и дружелюбно. – Ну, как съездила?
– Это что… там у тебя? – с запинкой просила Катя, кивая на пистолеты.
– А это… Это я завтра с опергруппой на Плещеево озеро еду. Информация пришла, что один из подельников Шворина вроде бы там объявился. Засады устроим по всем его тамошним адресам – он ведь родом оттуда. Вот решаю, что брать с собой, который в руке лучше лежит, привычнее. – Колосов взвесил оба пистолета.
Катя тщетно искала глазами на столе предмет потяжелее: запустить бы вот этой пепельницей в шутника.
– Ты что? – спросил Никита. – Испугалась, что ли?
Катя,
