языки.
– Знаю и не знаю, – ответила Кэролин. – То есть я понимаю слова, которые ты используешь, но для меня они лишены смысла. Надо полагать, это технический термин? Что-то… из твоего каталога? – И поспешно добавила: – Я не прошу объяснять!
Обсуждение чужих каталогов было единственным, что им действительно запрещалось. Безоговорочно. Отец никогда не объяснял причины, но относился к этому крайне серьезно. Предполагалось, что он не хочет, чтобы кто-то из них стал слишком могущественным, однако после случившегося с Дэвидом никто не осмеливался задавать вопросы.
– Все в порядке, – сказала Дженнифер. – Правила, которыми я руководствуюсь, слегка отличаются от ваших. Я могу обсуждать заболевания, их симптомы, диагноз, вероятный исход – все, что вызывает у пациента законный интерес. Я не могу лишь вдаваться в технические подробности лечения.
– Правда? Я не знала. – В последние годы они с Дженнифер мало разговаривали. – И… что это? Плохой клапан?
– Нет, нет. Это не связано с физиологией. «Сердечный уголь» – это название синдрома.
– Крайне живописное.
Дженнифер пожала плечами:
– У Отца есть поэтическая жилка.
Кэролин удивленно заморгала.
– Как скажешь. Так что с ней не так?
Дженнифер сжала губы, подбирая правильные слова:
– Она готовит кеек-сы.
– Кеек-сы? Ты имеешь в виду кексы?
– Точно! – Дженнифер кивнула. – Именно! Значит, ты понимаешь.
– Э-э… нет, Дженнифер. Извини. Я совсем не понимаю.
Лицо Дженнифер вытянулось.
– Она готовит кексы. Сама их не ест, но все равно готовит. Каждые несколько дней.
– Я все равно не…
– Иногда она поет, когда готовит их, – продолжила Дженнифер. – Вот откуда я знаю. Слова даже не нужны. Я могу все понять, услышав, как кто-то поет или просто мурлычет себе под нос.
– Понять что? – спросила Кэролин, окончательно запутавшись.
– Ее болезнь, – ответила Дженнифер. – Кексы предназначаются не ей. Они для того, кого она давным-давно утратила.
– Для ее мужа? – Супруг миссис Макгилликатти скончался пару лет назад.
– Нет, – сказала Дженнифер, – не для него. Бо́льшую часть их семейной жизни он провел на работе. Это было для него самым важным. Кроме того, у него были и другие женщины. Однажды она попыталась поговорить с ним об этом, и он избил ее.
– Мило.
Миссис Макгилликатти сновала по кухне, ее глаза смотрели куда-то вдаль.
– Однако у нее был ребенок. Она сама этого не осознает, но кексы – для него.
– И что произошло?
– Мальчику нравилось, когда его трахали в задницу, – ответила Дженнифер. – Его отца это очень злило. Однажды они с матерью пришли домой и застали сына на диване. С взрослым мужчиной, одним из друзей отца. Она не возражала, по крайней мере, не слишком, но отец мальчика просто взбесился. Он избил сына, сломал ему левую большую берцовую кость и нижнюю челюсть
