Одним из самых сложных оказался язык племени атул, обитавшего в гималайских степях около шести тысяч лет назад. Атул пребывали в лингвистической изоляции. Их грамматика была крайне запутанной, и они отличались от других народов весьма экзотическими культурными нормами. Среди этих норм имелось понятие uzan-iya: так атул обозначали момент, когда невинное сердце впервые совершало убийство. Для них само преступление было вторичным событием по отношению к этой исходной порче. Эта идея – и ее следствия – завораживали Кэролин. Она размышляла над ними одним жарким летним днем, когда заметила, с некоторым раздражением, что у нее бурчит в животе. Когда она в последний раз ела? Вчера? Позавчера?
Кэролин спустилась в кладовую, но там было пусто. Позвала Питера, в чьи обязанности входила готовка. Нет ответа. Тогда Кэролин направилась к парадной двери и вышла в Гаррисон-Оукс.
Дженнифер занималась на крыльце.
– Привет, Кэролин! Приятно для разнообразия видеть тебя снаружи.
– У нас есть какая-нибудь еда?
Дженнифер рассмеялась:
– Так тебя выкурил голод? Я могла бы догадаться. Вроде бы кому-то из покойников доставили продукты на той неделе.
– Кому именно?
– Третий дом.
– Спасибо. Принести тебе чего-нибудь?
– Нет, не нужно. Но… – Дженнифер покосилась на улицу, – …можешь заглянуть ко мне сегодня вечером.
– Зачем?
– Майкл привез это из последнего путешествия.
Она показала маленький мешочек с зелеными листьями.
– Что это?
– Это называется марихуана. Предположительно, тебе должно стать хорошо, когда ты ее куришь. Мы хотим попробовать сегодня.
Кэролин задумалась.
– Не могу. У меня завтра контрольная.
В последний раз, когда она не смогла ответить на вопрос, Отец нанес ей десять ударов плетью.
– О, ясно. Тогда в другой раз?
– С удовольствием. – Кэролин помедлила. – Можешь пригласить Маргарет. Думаю, немного веселья ей не повредит.
Маргарет больше не просыпалась по ночам от собственных криков – спасибо за маленькие радости, – но теперь она постоянно нервно хихикала, что было ничуть не лучше.
Дженнифер скорчила гримасу.
– Приглашу. – Без особого энтузиазма в голосе.
– В чем дело? Вы ведь дружили.
– Кэролин, от Маргарет воняет. И мы с ней давным-давно не общаемся. Тебе нужно чаще выбираться из комнаты.
– О. – Если подумать, от Маргарет действительно плохо пахло последние пару раз, когда Кэролин встречала ее. – Но… она ведь в этом не виновата?
– Нет. Не виновата. Но от нее воняет.
Желудок Кэролин снова громко заурчал.
– Мне нужно что-нибудь съесть, – сказала она извиняющимся тоном. – Я вернусь позже.
Она поспешно зашагала по улице. Дома в Гаррисон-Оукс
