понадобиться? Я про подделку.
Якоб пожал плечами:
– Ну, мало ли причин… Например, извращенное чувство юмора. Денежный интерес. Порча репутации. Все, что угодно. Кстати, где эта вещь?
– В Западном Берлине.
– Занятно. И как она там оказалась?
– Нюансов я не знаю, – ответил Ольсон. – Вроде какая-то женщина несколько лет назад бежала из Польши, прихватив эти бумаги.
– Женщина?
– Ага. Она жила на ферме около Аушвица.
Снова будто молния осветила лицо.
– И кто теперь владеет свертком? – У Якоба дрогнул голос.
– Мистер Вайсен, вряд ли я вправе делиться с вами этой информацией. Прошу подтвердить, что это действительно «Книга призраков». Больше мне ничего от вас не нужно.
Якоб опять угодил в собственноручно сплетенную паутину лжи. Ему требовалась передышка, минута на размышления.
– А зачем это вам? Хотите написать статью?
– Еще не решил, – ответил Ольсон. – Пока только проверяю – надо же убедиться, что это не откровенный фальшак. Возьмусь предположить, что рано или поздно вас попросят засвидетельствовать подлинность.
– Рано или поздно?
Парень тянет время, сообразил Ольсон. Догадка, порожденная первой реакцией Вайсена на фотоснимок, лишь окрепла. Но в репортерской работе догадки, мнения и впечатления мало значат. Надо было получить от Вайсена подтверждение, так что Ольсон надавил:
– Мистер Вайсен, а ведь вы не ответили на мой вопрос. Считаете ли вы эту вещь явной подделкой?
– Нет, – будто издали донесся до Якоба собственный голос. – Явной – не считаю. Но и не могу сказать наверняка…
– Благодарю вас, сэр, – перебил Ольсон, поворачиваясь к нему спиной. – На сегодняшний день я получил все, что хотел.
Федеративная Республика Германия,
Западный Берлин, 1952
«ЯВ подтверждает возможную подлинность свертка. Ольсон».
В тот день, когда Ольсон отправлял шифровку для Макса Баумгартена, у телетайпа в берлинской редакции «Геральд трибьюн» дежурил Эрнст Флеш, тот самый сотрудник, который пересылал запрос Макса в Нью-Йорк. Под левой мышкой Флеш носил маленький шрам – след ожога. И в ФРГ – Западной Германии, и на востоке, в ГДР, такими шрамами сразу после войны обзавелись многие. В ретроспективе это выглядит сущей глупостью, ведь пятно, оставшееся после выжигания татуировки с группой крови, красноречиво указывало на факт, который эти люди так старались скрыть, – на принадлежность к войскам СС.
То обстоятельство, что у телетайпа сидел бывший солдат ваффен СС, не привело бы к катастрофе, будь Макс Баумгартен чуть больше похож характером на своего любовника Дэниела. Сдержанный и осторожный Дэниел нипочем не доверил бы столь важное сообщение оператору телетайпа. Он бы все сделал сам, но Макс, даром что служил в военной разведке,
