офицер прошедший Афган.
– О как! Дело становится всё более знойным! Кстати, взгляни на орудие убийства.
Егоров протянул оперу запечатанный прозрачный полиэтиленовый прямоугольник с уликой. Первозванцеву пришлось приложить немало сил, чтобы сделать вид, что он сосредоточенно рассматривает рукоятку, хотя на самом деле узнал нож с первого взгляда. До боли знакомый скол на стеклянной накладке с торца исключал любые варианты по части дубликатов. В своё время нож подарил отцу кто-то из администрации исправительной колонии, а позже он перешёл в собственность Андрея. Его удар, его нож… Интересный балет!
– Как обычно, мне от вас потребуется фотография орудия убийства, – возвращая пакет, произнёс оперативник. – Что скажете касательно времени смерти?
Неприятная цепочка размышлений оказалась настолько сильной, что заставила Первозванцева опасаться – как бы чего не отразилось на лице. Поэтому ему требовалось как можно скорее перевести разговор на менее острую тему.
– Судя по степени выраженности трупного окоченения в различных группах мышц, ориентировочно с момента смерти прошло десять-двенадцать часов, точнее скажу только после анализов в лаборатории.
– Здесь всё понятно. Пройдём, взглянем на ванную комнату? – предложил Первозванцев.
– Да, конечно, – заулыбался эксперт.
– Отчего столько радости?
– Сейчас увидишь предмет моей особой гордости!
Первозванцев всё понял, едва переступив порог ванной. Перед ним на корточках сидела помощница Егорова и упаковывала ватную палочку, которой брала образец крови с мраморной плитки. Когда она посмотрела на вошедших, то возникла небольшая пауза. Такого очаровательного криминалиста Андрей ещё не видел: довольно милое личико, обрамлённое черными, как крыло ворона волосами, украшали большие и выразительные карие глаза. Очень выразительные. Словно под гипнозом Первозванцев застыл на пару секунд, любуюсь этой красотой.
– Моя молодая поросль – Ефимова Мария Александровна, – не без гордости представил Егоров, – а это Андрей Евгеньевич, оперуполномоченный по особо важным делам. Один из лучших волкодавов во всём угрозыске!
– Михаил Игоревич, мне прямо неловко от такой похвалы! – возразил Первозванцев.
Девушка встала поздороваться, и майор невольно обратил внимание на её крепко сбитую, спортивную фигуру.
– Очень приятно! – произнесла она приятным голосом.
– И давно таких красавиц к нам на усиление стали направлять? – не остался в долгу оперативник.
– Это я по наивности и малолетству поступила в юридический на «Криминалистику», – рассмеялась Мария в ответ, – теперь вот расплачиваюсь за грехи юности.
– Нет, ты слышал? – заухал Егоров. – И это нам говорит человек двадцати трёх лет от роду! Грехи юности! Каково, а?!
– Разве я не права? Вы же знаете, каково сейчас
