не слышал обращённых к нему похвальных криков, советов и неодобрительного свиста. Всё его внимание было сконцентрировано только на гоняющейся за ним горе мускулов. От каких-то ударов Нефёдову удавалось уворачиваться, какие-то его настигали… Несколько раз Борис словно получал кувалдой по голове. Перед глазами вспыхивал сноп искр, земля вдруг начинала уходить из-под ног. Однажды «Бегемоту» удалось поймать вёрткого коротышку за рукав куртки и с размаху врезать ему кулаком в правое ухо. После такого попадания Борька кубарем покатился в кусты…
Он не сразу нашёл в себе силы подняться. Голосов склонившихся над ним друзей долго было не разобрать из-за постоянного звона в голове и в пострадавшем ухе. Это напоминало затянувшееся печальное пение разорванной струны. Кровь из рассечённой правой брови заливала один глаз.
– С тебя хватит.
Нефёдов, наконец, расслышал сквозь звон в голове обращённые к нему слова товарища.
– Ты неплохо отстреливался на отходе, но его толстую шкуру трудно пробить… Я скажу Артуру, что ты не сможешь продолжать бой из-за рассечения.
– Почему же не смогу, – морщась от боли в разбитых губах, улыбнулся товарищу Борька. – Я ещё и не начинал. Это была разминка…
Товарищ осуждающе покачал головой, но отошёл в сторону. Бой возобновился. Почувствовавший своё полное превосходство над соперником Бегемот, теперь успевал осыпать потерявшего резвость противника градом тяжёлых ударов и вдобавок ещё играть на публику.
– «Футбол»! – тоном конферансье объявил название номера Васька, и нанёс по голове жертвы серию коротких боковых ударов, так что Борькина голова замоталась из стороны в сторону, словно мяч. – «Иван Поддубный на арене» – вновь торжественно выкрикнул Бегемот, зажав Нефёдова в стальной обруч своих объятий. Он начал сжимать его так, что у Борьки затрещали рёбра. При этом здоровяк совершенно потерял бдительность. Его раскрасневшееся, мокрое от пота, расплывшееся в широкой самодовольной улыбке лицо оказалось так близко, что Борька смог, наконец, нанести ему сокрушительный удар головой в переносицу. Гигант охнул от неожиданности и пошатнулся. Сжимающие Нефёдова стальные тиски ослабли, и он сразу воспользовался этим для контратаки.
Борис не тратил силы и драгоценные секунды на «правильные» удары. Здесь был не ринг и не рыцарское ристалище. Поэтому секунданты не протестовали, когда приступ страшной боли от полученного удара в пах заставил Ваську с воем сложиться пополам, а потом рухнуть на колени. Впрочем, Борису пришлось ещё основательно потрудиться, прежде чем Бегемот окончательно оказался поверженным на траву.
Когда всё, наконец, закончилось, обессиленный, перепачканный грязью и кровью победитель пошатываясь доковылял до лежащей на земле каменной плиты старого надгробия и лёг на неё. Его начало рвать. То же самое происходило с Бегемотом…
Глава 8
Домой Нефёдова сопровождали друзья-секунданты.
