струи эктоплазмы. Сегодня Янек дольше обычного испытывал терпение участников. Бендзинский досадовал и ежеминутно смотрел на часы. Сегодня вечером у него еще был намечен доклад в Медицинском обществе. Наконец возник призрак женщины в фантастическом восточном тюрбане. Призрак, нежно и грустно улыбаясь, оперся рукой о Гневоша, перевел взгляд на присутствующих и остановил его на пани Шлёнской. Некоторое время длилось молчание. Вдруг послышался наполненный радостью и ужасом крик:
– Славечка! Славечка моя!
Пани Шлёнская, забыв про категорический запрет Бендзинского, охваченная непреодолимым инстинктом материнского сердца, разорвала цепь и бросилась к призраку умершего год назад ребенка.
– Славечка моя дорогая! – тихо зарыдала она, беря в ладони протянутые к ней руки дочери.
Гневош издал жалобный стон. Призрак закачался, помутнел и начал быстро разлагаться. Через несколько мгновений он проник обратно в организм спящего.
– Ну и что вы наделали? – стал бранить Бендзинский дрожащую от волнения мать. – Разве вам неизвестно о том, что медиум может тяжело заболеть?
И он с усердием занялся пробуждающимся ото сна Янеком.
– Может быть, перенести его на софу в соседней комнате? – предложила пани Кристина, с беспокойством вглядываясь в лицо Гневоша.
Бендзинский с ней согласился.
– Это было бы весьма кстати. Пшислуцкий, будь добр, помоги мне.
Оба врача легко подняли со стула находящегося в полусознательном состоянии Янека и при помощи пани Кристины, поддерживающей его голову, уложили его на софе в спальне.
Гости, испуганные непредвиденным происшествием, незаметно удалились. Тем временем Гневош пришел в сознание.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил его опекун. – У тебя что-нибудь болит?
– Немного только правая рука в запястье, – пожаловался Гневош, пробуя встать с софы.
– Ну, ну, только не так быстро, приятель! Взгляни, Тадек, как выглядит перенапряжение физического тела в результате потери определенного количества телеплазмы.
Пшислуцкий наклонился над рукой больного и внимательно рассматривал место, указанное коллегой.
– Действительно, повреждение должно быть серьезным. Похоже на гибель нескольких клеточных колоний.
Бендзинский похлопал Гневоша по плечу.
– Оправишься от этого через несколько дней. Я боялся, что будет значительно хуже. Впредь стану более осторожен при выборе участников наших встреч и мер безопасности.
Он взглянул на часы.
– Мне пора идти. Через четверть часа я выступаю с докладом. Тадек, будь добр, займись Янеком до завтрашнего утра. Или же отвези его на машине в нашу больницу.
– Извините, дорогая пани, за неудачный сеанс и за беспокойство, – обратился он на прощание к хозяйке дома. – Но не наша в
