первой женой Митя познакомился на вечерней прогулке. Стоял ласковый май, то золотое для барсуков время, когда озерные лягушки совокупляются в прибрежных зарослях и еще не окрепшими голосами бурно выражают свои чувства. В тот вечер среди озерного населения царило подлинное единство. Послушать лягушек собрались не только местные меломаны – барсуки, лисицы и выдры, – но прибыли и редкие гости: целая делегация сычей, два аиста, и даже явился один кот домашний, проживавший в человеческом поселке за двадцать километров от озера.
Однако Митю лягушачий джаз только раздражал, а вид собрания живоглотов навевал самый черный пессимизм. Он был голоден, печален и одинок. Найти пищу в это время года для него было совсем не просто, а перспективы исправления нравов лесных жителей казались совершенно бесперспективными.
Митя уселся на свой замечательный хвостик и пригорюнился, глядя в воду. Вода отразила юную морду со следами страданий у глаз и стройное пушистое тело серовато-коричневого оттенка.
И тут появилась она. Она была совершенно восхитительна: миниатюрна, молода, миловидна. Хотя, пожалуй, несколько приземиста. Шла она с большой кошелкой.
– Ой, я вам не помешаю?
– Ну что вы, что вы… – отвечал Митя церемонно.
– А я тут прошлогоднюю бруснику собираю. Люблю очень сладкое. Хотите?
– Спасибо, с удовольствием.
– А вы так романтично грустите. А чего вы на концерт не пошли?
Митю передернуло.
– Потому что поедать живых существ – все равно, что есть самого себя! Потому что мир рушится от живоглотства! Потому что всем пора понять, что у мясоедения нет будущего! Потому что я барсук, понимаете, барсук! Мелес-мелес!
– Ой, как вы здорово говорите. А как вас зовут?
– Дмитрий.
– Дмитрий… Как романтично… А я – Мила. Просто Мила.
Вскоре они поженились.
Вдохновение накатило на Митю через месяц после свадьбы. Однажды утром Мила проснулась от странных звуков и увидела, что муж мечется по комнате. Он тыкался носом в дальний правый угол, разворачивался, бежал в левый ближний, тыкался носом туда и несся обратно. При этом он бормотал нараспев очень странные слова:
– Мелес-мелес, умеешь ли, мелес, услышать свой мелос? Мелос, мелодия мела зимой, когда метит метель тебя, мелес…
– Что ты мелешь? – в ужасе спросила Мила.
Митя резко затормозил посреди комнаты и посмотрел на нее без всякого выражения, как коза в кинокамеру.
– Милый, что с тобой?
– Не мешай! – заорал вдруг барсук. – Ты что, не видишь? Я сочиняю!
– Ты писатель?
– Нет! Я мелический поэт!
Таких слов Мила не знала. Она всхлипнула, схватила кошелку и выбежала из норы. Побродив часа два по лесу, она вернулась с ягодами и увидела, что все было по-прежнему:
