трезв. И котелок на плечах соображал более-менее, хотя от постоянной нехватки еды и нормального сна ощущалась слабость и упадок сил, и да, головная боль. Жар кажется вообще ушёл, как и боль в различных частях тела, помимо, опять же, головной.
Впереди, на черных валунах лежал человек. Сейчас я смог увидеть. Перед ним на сошках стояла винтовка, очень похожая на довоенный «Маузер». Десять выстрелов, скольжение затвора, медленная смена двухрядной обоймы, потом затвор в первоначальное положение: все это кануло в лету, но видимо этого неизвестного с его оружием время пощадило. Я разглядел глушитель на дуле, слава богу зрение меня никогда не подводило. Незнакомец сливался с текстурой камней у берега благодаря однотонной одежде. Он не двигался, но модифицированная винтовка высматривала цель на барже через оптику. Так что мне грозила опасность, чреватая пулей в черепушке.
Я мог спрыгнуть в воду, и попробовать оплыть баржу с другой стороны, но видя, как ветер плескается с волнами, передумал. Взял ржавый металлический стержень и одел на него консервную банку из-под пайка, съетого раньше. Вытянул руку вверх, удерживая будто жонглер, металлический прут. Пара хлопков, едва слышных здесь. Банка отлетела строну, едва высунувшись из-за палубы, где, чуть ниже, растянувшись на животе, умостился я. Еще шесть выстрелов, как минимум, и смена обоймы, пронеслось в голове. Даже если враг будет менять рожок, у меня в запасе окажется двадцать – тридцать секунд, не больше: я в любом случае не успею его грохнуть. А добраться до позиции снайпера тем более. Поэтому я сделал кое-что другое – натянул спасательный жилет на свернутое одеяло, оттащил к носу баржи, а затем скинул в океан. Сам рванул босыми ногами по палубе, пригнувшись, и с разбегу сиганул с противоположной стороны баржи. Снайпер отвлекся на минуту, пытаясь уловить цель, свалившуюся с шумом в океан. Он развернулся на камне на девяносто градусов и сделал несколько выстрелов в бултыхающийся меж волнами жилет, натянутый на одеяло, думая, что там я. Я в этот момент уже сделал крюк и зашел в тыл. Снайпер, видимо, сообразил, что его надули, вскочил, вскинув винтовку. В этот момент его челюсть вылетела из костяного паза. Я резко двинул руку, словно поршень, в направлении рта, что привело к кровавому исходу. Он перевернулся на камне, болтая руками перед собой. Глаза в испуге. Изувеченное лицо и впалые скулы смотрели снизу на меня. Винтовка выскользнула из рук снайпера и покатилась. Уткнувшись дулом, замерла в метре от ее обладателя. Противник не сводил с меня глаз. Я взялся за приклад, уткнул его себе в плечо, дабы избежать отдачи, и выстрелил незнакомцу в грудь. Зрачки в его широко распахнутых глазах замерли навсегда. Я потянул затвор на себя, выдвинул ствольную коробку, осмотрел обойму: два патрона осталось в ней, стрелял, значит еще, скотина, до встречи со мной и бродячими собаками. Вернул затвор на место, затем положил винтовку рядом с трупом. Осмотрел карманы, нашел лишь сигареты и коробок спичек. Патронов как специально не было. Стащил с мертвеца потертые
