слышала, как ее шаги гулким эхом отдаются в помещении.
– Нет, они украли только дрожжи. Триста семьдесят килограммов как сквозь землю провалились.
– А что вы делаете с дрожами?
– Добавляю их в тесто, из которого пеку булочки, кексы, крендели или хлеб. Именно дрожжи придают тесту легкость и воздушность.
– Дрожжи не могли провалиться сквозь землю, – заметил Оливер, изучая отметины на дверном косяке. – Похоже, воры воспользовались железным ломом, чтобы снять дверь с петель.
– Полиция тоже так считает, – подтвердил Моисеи.
Тириль подошла к двери и осмотрела ее.
– Железным ломом синего цвета, – добавила она, проводя пальцем по отметинам. – Здесь остались следы краски.
Восьмерчик снова чихнул.
– Да что с тобой такое? – спросил пекарь Монсен, садясь на корточки перед Восьмерчиком. – Ты простыл?
– У вас есть какие-нибудь мысли, кто бы это мог быть? – спросила Тириль и сделала снимок двери на камеру мобильного телефона.
– Вообще никаких, – ответил Монсен и встал. – Уму непостижимо. Просто какая-то загадка.
Тириль и Оливер переглянулись и кивнули друг другу. Так у Детективного агентства № 2 появилось дело.
Глава 3
Тайное становится явным
Восьмерчик принюхался. Его хвост вытянулся в струнку, ноздри расширились, и он поднял лапу. Тут он так сильно чихнул, что отскочил назад, трижды переступив лапами.
– Что с тобой такое? – спросил Оливер.
Восьмерчик тявкнул в ответ и выскочил со склада, нюхая землю. Тириль окликнула Восьмерчика, но тот уже не слышал ее, и им с Оливером пришлось бежать за псом вдогонку.
Восьмерчик шел по следу вниз по Пекарской улице прямо к порту. И хотя Эльвестад – очень уютный город, но и в нем есть не слишком приятные улицы и переулки. Улица Омре – как раз одно из таких мест. Туда-то и направился Восьмерчик.
Улица, по обе стороны которой нависали многоэтажные дома, выглядела темной и мрачной. Двери некоторых зданий были заколочены, а жалюзи на большинстве окон спущены. Повсюду валялись погнутые велосипедные покрытки, детали машин и старые газеты. Из переполненных мусорных баков дурно пахло.
– Восьмерчик! – позвала Тириль, но пес снова не услышал ее.
Посреди переулка рядом с красным фургоном, повернувшись к открытым дверям кузова, стоял человек. Сначала он почти не шевелился, но, когда Восьмерчик на него залаял, он выронил что-то из рук и скрылся за машиной.
Восьмерчик снова залаял, ринулся к фургону и лихо запрыгнул в пустой кузов.
– Это же украденный фургон! – выпалила Тириль на бегу – Смотри! – крикнула она, запыхавшись и показывая на машину, надпись на которой большими белыми буквами гласила: «Сахар от Ларсена».
