надают… Мы и сами с усами… Сдачи дадим…
– Тише ты, видишь! – указал Кочет на отворенное окно, из которого выбивался яркий свет. – Ведь не спят еще, проклятущие.
– Да, я и то вижу… А ведь беседка, что я наметил, прямо против окна…
– Думаешь, увидят?
– Вернее верного то, а увидят – прогонят… Ночуй в канаве… Эх ты, жизнь…
– Что же делать?
– А вот что! Переждем тут, под стеной… Не до петухов же не спать будут… Угомонятся, тогда мы в беседку и проберемся.
– Дело! – согласился Кочет. – Переждем!
Они притаились под стеной вблизи открытого окна; шум, вызванный ими, привлек внимание чуткого Петра.
Прошло несколько времени. Стрельцам даже уже надоело стоять и ждать, да и спать им хотелось, так что невтерпеж даже стало.
– У, полуночники! – с сердцем выбранился Кочет. – Ночь уже на дворе, а они все спать не укладываются… А знаешь что, Телепень?
– Что?
– Давай поглядим, кто там такой полуночничает? Може, немчинская девка с хахалем милуется…
– Так мы их спугнем, – подхватил мысль своего друга Телепень, – верно ты говоришь, давай!
Они подкрались, затаивая дыхание, к окну. Первым взобрался на узкую завалинку Кочет, заглянул и кубарем, без звука, скатился вниз. Телепень не понял сразу, что такое случилось с его товарищем. Он даже подумал, что Кочет просто-напросто оборвался, и, подумав, не говоря ни слова, полез к окну.
Волосы дыбом поднялись под шапкой у простоватого парня, холодный пот проступил по всему телу, мурашки так и забегали по спине, когда он заглянул в окно.
– Чур меня, чур! – вырвался из его груди дикий, отчаянный вопль. – Оборотень, антихрист! – кричал он, и в следующее мгновение уже был на земле…
Петр услышал эти дикие крики. Одним прыжком он очутился у окна, но там среди темноты был только слышен тяжелый топот стрелецких ног.
XI. Сюрприз
Первой мыслью Петра было то, что на него замышляется покушение. Ведь он знал, каковы приспешники его сестры-правительницы и на что они способны. Однако его чуткое ухо уловило в донесшемся до него вопле такой испуг, что молодой царь сразу сообразил, что произошло.
– И поделом негодникам! – весело и зычно расхохотался он. – То-то я думаю, их душа в пятки ушла… Эх, людишки, – презрительно закончил он и, позабыв о приключении, снова принялся за прерванную было работу.
Но, должно быть, в этот вечер ему не суждено было заниматься науками; только венценосный ученик хотел углубиться в книги, как у дверей послышались веселый девичий говор и смех. Снова внимание Петра было отвлечено, он приподнял голову и слегка улыбнулся.
– Ишь, – вполголоса проговорил он, – одна стрекоза другую привела… Что же они сюда не идут? Чего там за дверями стрекотать?
Как бы в ответ ему дверь распахнулась,
