обычаев, и бородачи все еще будут туманить тебе голову, то ты останешься негодным навек.
Цесаревич с тех пор относился к своей жене с подозрением; он постоянно видел в ней доносчицу; предполагая, что царевна часто жаловалась на него царю.
На третий день Петр, всегда энергичный, деятельный, ненавидящий праздность, уехал из Торгау, а сыну приказал отправиться в Торн и подготовить там прием тридцати тысяч русских, которые должны были вступить в Померанию.
Алексей Петрович отвез жену в Вольфенбютель и седьмого ноября направился в Торн.
По истечении месяца Шарлотта оставила родительский очаг, где она, обожаемая всеми, счастливо проводила свою молодость, и поехала к мужу в Померанию.
С этих пор начинаются горести и адские муки несчастной принцессы. Во время пребывания в Торне бедная принцесса подвергалась безжалостным нравственным пыткам. Отношение мужа к ней начало проявляться в своем настоящем свете: царевич все ночи проводил в развратном обществе, предаваясь соблазнительному кутежу и поздно возвращаясь домой пьяным. Можно себе представить, какие это были муки для брошенной семнадцатилетней жены, не имевшей друга, с кем она могла бы советоваться, беззащитной и окруженной эгоистическими, жадными царедворцами!
Несмотря на отвращение к военному делу, царевич вынужден был следовать за отцом, осаждавшим Штеттин, и принцесса должна была таскаться в неудобном экипаже по дурным дорогам за повозками войска, терпя нужду, страдая от непогоды, среди грубых людей, не зная ни их нравов, ни их языка. Она нуждалась в самом необходимом для обыденной жизни. Ей не платили денег на содержание. Ее немецкий штат, раздраженный нуждой, начал высказывать недовольство и интриговать.
Однако Шарлотта любила своего мужа – хотя не по влечению сердца, а по чувству долга – чувству, свойственному вообще истинным немкам. Шесть месяцев после свадьбы она писала своей матери: «Я замужем за человеком, нисколько не любящим меня, но я ему предана по долгу совести. Царь со мной любезен, царица делает вид, что меня любит, но в действительности она меня ненавидит. Мое положение ужасно!»
Наконец русские войска оставили Эльбинг, и Шарлотта получила от царя приказание последовать за ними в Ригу. Молодая царевна, испуганная тем, что должна оставить навсегда родную страну и отправиться в неведомое ей государство, тоскуя по родным, убежала обратно в Вольфенбютель, где провела всю зиму 1712 года. К весне царь приехал в Ганновер, обласкал невестку, сделал ей подарки и отправил ее в Петербург, дав ей на путевые расходы несколько тысяч гульденов. В июне 1713 года царевна Шарлотта приехала в новую русскую столицу, где была обрадована великолепным приемом. В это время царевич был на Ладоге по какому-то поручению от царя. Усталый от трудов, которые навязал ему царь в течение целого года, царевич считал себя счастливым только тогда, когда он мог предаваться праздности, и потому искренно обрадовался приезду жены, давшему ему возможность наслаждаться
