авторитет оппонента.
– Да, я русский.
– После лекции я готов объясниться с вами.
– К вашим услугам, сэр, а теперь я только повторяю, что половина вашего путешествия по Средней Азии написана вами по слухам.
Можайский положил свою карточку на кафедру.
– Я предупреждал Англию, что быстрому распространению казачьей нагайки на равнинах и вершинах Азии следует положить предел, – продолжал лектор. – Меня не слушали. Теперь на берегах Оксуса и Яксарта русская казачка полощет белье. На могиле Тимура русский денщик баюкает офицерского ребенка. На площади Регистана, куда стекалась на молитву вся Средняя Азия, продают русский квас. В ворота дворца бухарского эмира ротная повозка въезжает так же спокойно, как и во двор своей казармы. Все пало под казачьим натиском: нет больше таджиков, узбеков, каракалпаков, каракиргизов! Все это не более как мещане русского царства. Как я предвидел, так и случилось. Знаете ли, куда теперь стремятся алчные взоры России? Она мечет свои громы на вольных сынов Туркмении, а потом перейдет в Мерв, Герат, Кабул, на Памир, к Персидскому заливу, на вершины Гиндукуша и на берега священного Ганга. Кто же должен остановить эту стремительную бурю, кто, я спрашиваю? К счастью, не все племена земного шара так слепы, как конторщики вашего Сити. Слышали ли вы что-нибудь о племени теке? Горсть этих героев…
Арминий Уомбери остановился на минуту и обвел торжествующим взглядом всю аудиторию. Взгляд его упорно остановился на Можайском.
– Я говорю, горсть этих героев разбила в прошлом году русский отряд.
Радостные восклицания огласили всю громадную залу. Репортеры ловили каждый звук лектора.
– Отряд потерял многие сотни людей убитыми и ранеными, артиллерийский парк, массу берданок и патронов, а главное, уронил в глазах азиатов славу непобедимости. Теперь со стороны России идут приготовления к возмездию, и я не ошибусь, заметив, что возмездие примет величину и силу стихийного удара. Батальоны за батальонами перебрасываются уже через Каспий, и для Англии наступает священная обязанность оказать помощь свободному, храброму, но бедному племени теке. Дайте ему ружья, пушки, порох и инструкторов. Пошлите ему своих агентов и даже заявите casus belli. Верьте Арминию Уомбери и помните, что сибирская казачка может прийти к вам в Индию доить священную корову на площади Мадраса… Об этом вопросе до следующей лекции, – заключил Уомбери, – а теперь прошу взглянуть на картины русского движения в Средней Азии.
Кафедра была отодвинута, и для вразумление публики появились картины волшебного фонаря. Более страшных казаков не могла изобразить самая чудовищная фантазия. Какие-то мифические существа скакали, кололи, рубили и зверски тешились над толпами безоружных. Каждая картина имела подходящие подписи: «Бой под Ташкентом», «Осада Самарканда», «Штурм Андижана».
Лекция окончилась, леди и джентльмены торопились в свои редакционные кабинеты, а лектор, которого
