ты и смущаться умеешь? Ну это ты зря. Бросай это дело или привыкай на первых порах, потому что смущать я умею, этого у меня не отнимешь, что есть, то есть. Зато со мной не соскучишься в семейной жизни, это уж я тебе гарантирую. Да, прэлесть моя, скучать я тебе не дам, это точно.
Через три месяца Ника с Севой расписались. Отметили это событие в узком кругу – пышной свадьбы, как выяснилось, никому не хотелось. Ника рассчиталась с квартирной хозяйкой, собрала вещи и переехала к мужу в дом. И жизнь-таки за крутым поворотом ее не обманула – все, обещанное ею, сбылось. И солнце светило, и ветер приятно щекотал лицо. И другие всякие изменения произошли – тоже приятные.
Сева настоял на том, чтобы она ушла с работы и восстановилась на дневном отделении в институте. Маргарита Федоровна, примерив на себя статус свекрови, не изменила к ней своего отношения, скорее, наоборот, стала более деликатна и дружелюбна. Даже ее привычная ирония не портила атмосферы совместного в одной квартире проживания, а вносила свою веселую изюминку.
Ника совсем оттаяла, повеселела. Ходила в институт, жила студенческой жизнью, часто приглашала сокурсников к себе домой. Так и говорила: приходите ко мне домой. Она и впрямь в полной мере ощутила, каково это, когда есть свой дом. И Маргарита Федоровна встречала студентов хлебосольно, особенно тех, кто жил в общежитии. Сидела с ними, улыбалась, прикрыв глаза и слушая, как музыку, ту самую «прекрасную чушь», о которой душевно спел известный в то время музыкант. Ника смотрела на нее и думала про себя: удивительная женщина, непредсказуемая. Остра на язык, но никого не обидела. Некрасива, но до ужаса обаятельна. Иногда открыто проявляет свою властность, но сопротивляться этой властности совсем не хочется. Прэлесть, а не женщина, одним словом. Даже специальность свою превратила в талантливую игру.
Маргарита Федоровна числилась известным в определенных кругах специалистом-логопедом, принимала маленьких пациентов на дому. Брала только самых трудных, а всякие легко исправимые детские «фефекты» речи ее мало интересовали. Как она сама объясняла: с «фыфками» и «сысками» вместо нормальных «шишек» и детсадовские логопеды могут справиться. Но если у ребеночка были совсем плохи дела… Тут уж она в его «фефекты» вгрызалась по-настоящему, шла до победного конца. С любовью и дружбой к маленькому пациенту, с искренней заинтересованностью в результате, а не абы как время провести да законное вознаграждение оттяпать. Сева рассказывал, что некоторые из той ребятни, с бывшими «фефектами», так в друзьях и остались, звонят и в гости заходят… А Маргарита Федоровна с удовольствием с ними общается, потому как латентная благодарность слаще самого большого вознаграждения. Да и что такое – вознаграждение? Получил, истратил, и нет его. А латентную благодарность можно смаковать и смаковать по кусочкам долгое время, карму себе подправлять. В общем, повезло со свекровью, что тут скажешь…
Томка по-своему оценила все достоинства Никиного скороспелого замужества, сказав только одну фразу: мол, пошла замуж по несчастью, а вышла по любви. Ника смеялась в ответ: да, Томка, так и есть.
Любила
