серьезного уже не было. Пест сидел в уголке и думал, посматривая на старосту. Тот заметил внимание, обращенное на него, и поспешил разогнать мужиков по домам, мотивируя это посевной и ранним подъемом.
– Вижу, есть что тебе еще сказать, так, Пестушка? – спросил староста, когда в доме остались они вдвоем.
– Есть, старшой, – тихо произнес Пест. В этот момент дверь скрипнула и в дом попыталась войти жена старосты.
– Брысь! – рявкнул староста, и супруга поспешно вышла, заметив, что в углу горницы сидят Пест и староста.
– Знаешь за ведовской рок? – без прелюдий спросил Пест.
– Знаю, – староста тут же нахмурился и подобрался, чувствуя, что разговор неспроста. – Узнал за свой рок?
Пест кивнул. Его взгляд уперся в пол у самых ног.
– За смерть мой рок таков: как смертью замараюсь, так на мои проводы она и пожалует, – Пест умолк, а староста спросил:
– Значится, не выйдет из тебя воя мажьего? – Пест кивнул, подтверждая слова старосты. – Значит, будешь как Аккилура, окольными путями ворожить, а прямо никого ворожбой убивать не сможешь… А сердце? За сердце рок знаешь?
– Знаю, но сам пока не понял, – хмурясь, ответил Пест. – А раз сам не понял, то чужому не скажу.
– Быть по-твоему, – со вздохом сказал староста и поднялся. – В дорогу когда собираться будешь?
– Сильно торопиться некуда, думаю, на этой седмице отправлюсь, – Пест тоже поднялся на ноги, протянув раскрытую пятерню старосте. Тот ее пожал. – И это… старшой, ты за Дакритом присмотри. Он не злобный, но может куда не след нос начать совать…
– Так у нас и скрывать нечего…
– Все равно присмотри…
В доме рода Подова, в котором вырос Пест, уже давно погасили свет и царила полная тишина, нарушаемая только мирным посапыванием хозяев и их детей. На одной из «гостевых» лавок тем временем ворочался Дакрит. Он все не мог уснуть, вспоминая Черта с его договором.
В какой-то момент ему почудился еле слышный шепот.
– …Договор… – послышалось ему. Сначала он подумал, что он сам себя накрутил, и не обратил внимания, но затем шепот повторился: —…договор…
Дакрит повернулся на другой бок и увидел прямо перед своим лицом три глаза, расположенных треугольником. Под ними располагались два ряда белоснежных клыков, растянутых в улыбку.
– Черт! – прошептал Дакрит, чуть не свалившись с лавки.
– Тише! Перебудишь всех! – прошептал Черт еле слышным голосом. – Договор был – значит, делаешь, как я скажу!
Дакрит кивнул, подтверждая готовность действовать.
– Пест уйдет в соседние села, а ты, как Пест уйдет, так сразу идешь к старосте. В пояс кланяешься и за себя правду говоришь, но так, что, мол, решил узнать, как люд живет простой. Что хочешь делай, но он тебя в род принять должен. В любой. Понял? – спросил Черт едва слышным шёпотом, уставившись на Дакрита немигающим
