негодяй, это – я! – воскликнул тот.
Все стремительно обнажили свои мечи.
– Я вас арестую, – крикнул Кингстон, – именем королевы вы – мои пленники!
– Думай только о себе, негодяй! – крикнул Брай, пришпорив свою лошадь.
Кингстон быстро сообразил, что ему следует предпринять. Он отлично знал, что эти люди не сдадутся ему добровольно, поэтому его задачей было привлечь их поближе к своим людям и тогда уже с их помощью принудить к сдаче. С этой целью он повернул своего коня обратно и ускакал; остальные, казалось, готовы были попасть в западню и последовали за ним.
Погоня велась некоторое время по низкому кустарнику, затем на открытой плоскости и наконец перешла в большой лес.
– Стой! – раздалось внезапно.
Кингстон, бывший впереди, смутился; в тот же момент оживился весь лес; со всех сторон надвигались более пятидесяти всадников и окружили как преследуемого, так и преследующих.
– Стой! – послышался вторично тот же голос. – Именем закона я вас арестую!
То говорил Пельдрам.
– Пельдрам! – простонал Кингстон, как громом пораженный.
– Совершенно верно! Мы знаем друг друга. Ваше оружие, господа!
– Проклятие! – воскликнул Брай. – Как поступить, милорд Суррей?
– Безразлично, – сказал граф. – Да ведь мы не можем вступать в борьбу с таким отрядом.
– Ну, к черту в таком случае! – крикнул старый забияка, бросая свое оружие. – Я довольно уже пожил!
Пельдрам принял оружие от троих; когда он потребовал его и от Кингстона, тот заявил:
– Я состою на государственной службе!
– Это после выяснится! – заметил Пельдрам.
Он хотел доставить себе удовольствие арестовать и под конвоем отвезти в Лондон столь ненавистного ему человека. Отряд вместе с пленниками направился в столицу.
Глава десятая
Тюремщик
На одной из равнин графства Стаффордшир находится одинокий холм, на вершине которого в старину стоял укрепленный замок Тильбери.
Была зима. Сугробы снега покрывали землю, резкий ветер завывал вокруг старого замка и, носясь по обширной равнине, вздымал и кружил снежинки.
С юга по равнине тянулся отряд всадников, численностью около пятидесяти лошадей. Во главе отряда ехали два человека, совершенно различных по внешности. Один из них был высокий, несколько угловатый. Его лицо носило отпечаток суровости и строгости, т. е. черты пуританина, какими изобиловало последующее поколение. Звали его рыцарь Эмиас Полэт. Спутник рыцаря, одновременно и подчиненный и помощник в его делах, с которыми мы познакомимся впоследствии, был несколько ниже ростом и плотнее сложен; несмотря на досаду, вызванную дурной погодой, черты его лица обличали некоторое добродушие. Звали его Друри; он был в то время офицер-стрелок.
