верность которого укрепилась обещанием тысячи долларов.
Боб со своей стороны уговорил с дюжину рабочих вернуться к хозяйке, и они обещали честно исполнить свой долг. Пока что это была незначительная горстка людей, но Бессребреник надеялся, что в мастерских ему удастся собрать вокруг себя новых единомышленников.
Самый город Фокс-Хилл, то есть коммерческий центр, где совершаются дела и живут должностные лица, был в относительном покое.
На улицах выстрелы еще изредка раздавались, но никто больше не принуждал граждан плясать, дома уже не горели, и внизу, в долине, где расположен вонючий Нью-Ойл-Сити, только два-три столба дыма указывали на горящие скважины.
Наступило затишье, но работы не возобновились.
В салунах еще пьянствовало много народу. Общее положение вряд ли улучшилось, и будущее по-прежнему было полно неизвестности и угроз.
По мере того как миссис Клавдия и Бессребреник спускались вниз, все вокруг претерпевало изменения: поверхность почвы, жилища, запахи, растения, даже люди.
Наверху, в городе, воздух еще был чист, хотя и чувствовался довольно сильный запах нефти, на домах и тротуарах кое-где виднелись масляные пятна, но внизу было что-то невообразимое.
Действительно, нельзя себе представить ничего более отвратительного, чем нефть, и нет ни одной отрасли промышленности, равной по неопрятности и грязи добыче нефти.
Пальмовое масло, оливковое, кокосовое, – по выражению одного остроумного путешественника Октава Сабо, – жидкости приятные, даже поэтические. Нет в Южной Европе ни одного деревенского дома, где бы не было оливкового пресса, и им гордятся. Пятно от оливкового масла на платьях не тревожит никого. С оливковым маслом все умеют обращаться, не говоря уж о поварах и кухарках; и из этого же масла приготовляют прекрасное мыло.
Но нефть идет из земли, и уже самый ее запах указывает на происхождение. От него никуда не денешься. Пары настолько насыщают воздух, что часто приводят к взрывам; хотя в городе и запрещено курить, но часто неблагоразумные люди, нарушая запрет, подвергают себя опасности.
Все вокруг вас пропитано нефтью: грязь, в которой вы вязнете, каждая нитка вашего платья… и – добавим – в обычное время даже разговоры населения.
Только и речи, что о взвинчивании и падении цен на нефть, о богатстве или оскудении той или иной скважины. Нефть овладевает всем вашим существом: забивается вам в нос, в глаза, в уши, во все поры тела, даже во рту чувствуется постоянный ее привкус.
Стоит вам остановиться, чтобы полюбоваться красотой природы, как с ветерком до вас донесется запах нефти, смешанный с ароматом диких цветов, а на поверхности озера вы увидите радужные пятна с металлическим отливом.
Дома, мебель, железные дороги, лодки, люди – на всем следы нефти.
Люди, даже самые щепетильные, становятся грязными, неряшливыми.
Когда платье все пропитывается жиром и делается слишком тяжелым, люди переодеваются с ног до головы в новое прямо на улице у торговца,
