руку, высунутую из окна. Я рада, что папа остался в машине. Все и так более чем формально.
– Джим и Мэри, – дружелюбно говорит папа, направляя большой палец на себя и на маму. – Элис сказала, ты живешь рядом?
Джо указывает через поле:
– В пабе в соседней деревне.
– Может, мы заедем туда, когда поедем назад.
Похоже, мне пора возвращаться в машину.
– Было бы здорово, – отвечает Джо, и я внутренне содрогаюсь. У меня нет никакого желания возвращаться в паб в ближайшее время.
– Дай мне минуту, – прошу я папу, и он поднимает стекло. Я веду Джо к задней части машины, где нас не видно.
– Ты придешь сегодня вечером? – спрашиваю я.
– Мне казалось, вы собираете приехать ко мне сегодня днем, – отвечает он.
– Если мы не… – мнусь я.
– Не беспокойся насчет моих родителей, – пытается убедить меня он. – Я не дам им вас потревожить. Садитесь снаружи! – радостно предлагает он.
– Хорошо, – нехотя отвечаю я. – Но если я не…
– Буду здесь в одиннадцать тридцать. По воскресеньям мы закрываемся раньше.
– Но ты весь измотан. – Я вспоминаю, из-за чего он проспал. Последние несколько дней ему постоянно приходилось ходить пешком до нашего дома и обратно.
– Но я приду, – обещает он, заключив мое лицо в ладони. Я тянусь вверх, чтобы его поцеловать. – Тебе пора.
– Увидимся позже.
– В пабе, – настаивает он.
Я киваю и залезаю обратно в машину. Он стоит и смотрит, пока мы не скрываемся из виду. Только после этого папа заговаривает:
– Симпатичный.
– Правда? – радуюсь я.
– Но вот серьга в брови не в моем вкусе.
Я закатываю глаза и улыбаюсь. Ничто не может испортить моего настроения.
Вечером, когда мы приходим в паб, я следую совету Джо, и мы садимся на улице. Папа идет, чтобы сделать заказ, и возвращается за столик с напитками и пакетиками соленого арахиса.
В дверях появляется Джо, и у меня замирает сердце. Он замечает меня и сразу подходит к нам.
– Привет! – Я сажусь ровнее.
– Привет. – Похоже, он мне очень обрадовался, но целовать перед родителями не стал. – Как гигант? – спрашивает он у них.
– Большой! – восклицает мама.
– Не совсем то, что я ожидал, – обиженно говорит папа, и мы с мамой ухмыляемся. Размер огромного эрегированного пениса гиганта вызвал у него недоумение. Эти люди из железного века такие грубые! Если фигура гиганта действительно из железного века – в этом никто не уверен.
Джо садится рядом со мной, так близко, что наши руки соприкасаются. У меня сразу встают дыбом волосы, и мне хочется лишь одного, чтобы мир вокруг растворился и я могла его поцеловать. Под столом я кладу руку ему на колено.
– Трудный был день? – спрашивает папа у Джо.
– Да, довольно суматошный.
– Здесь очень красивый вид, – добавляет
