это ни противно. Знать бы ещё, за какие, да подлизаться к Клизме – так они звали Доктора между собой? Но Арес был неплохим парнем – насколько это было возможно в этом месте, – и кое-какие понятия о правильном и неправильном у него всё-таки были.
– Я пошёл. – Чуть поколебавшись, что вообще-то было ему не свойственно, сказал Гор.
– Смотри. – Странно ухмыльнулся Доктор, ощерив огромные зубы. – Твоё дело.
Так, как сейчас, Гор не волновался уже давным-давно. В первые свои годы в Садах Мечты он бунтовал, боролся, пытался драться, пытался бежать, пытался покончить с собой, – всё тщетно. Он внешне смирился и принял условия игры, но не сдался и не сломался. Был ещё один способ вырваться отсюда, по сути, единственный путь, длинный, тяжёлый, полный компромиссов и унизительных уступок, но Гор, раз приняв решение и встав на него, шёл до конца. И вот он забрезжил перед ним – свет длинного, длиной в десять лет, тоннеля. И Гору было очень, очень страшно, хотя совсем недавно ему казалось, что всякая способность к страху в нём давно уже умерла.
Голуби страстно урчали, толпились на широком подоконнике, жадно глотали пшено и успевали тут же пофлиртовать; к ним постоянно подлетали всё новые и новые. Высокий долговязый человек, лет сорока пяти, неприметный ничем, кроме высокого роста и лица классического растяпы, с удовольствием подсыпал им пшено и наблюдал за ними. Одет он был тоже неброско и с виду очень скромно; только намётанный глаз сразу определил бы, что одежда и обувь его были самого отменного качества и пошива, а камень на скромном колечке был дивной красоты и огромной стоимости инклюзом.
– Запечатай и отправь в Рим. – Он только что закончил диктовать письмо монаху-доминиканцу. – Обычными путями, чтобы все видели, что у нас нет тайн. Смотри, какой красавец! – Он указал на рябого, как далматинец, голубя. – Ну, как не верить в мир божий, когда он так прекрасен?
– Воистину. – Согласился секретарь. Человек, обожающий голубей, был Патрик Дрэд, специальный посол-инквизитор, предпочитающий, чтобы его называли просто мастер Дрэд. Впечатление на людей он производил самое благоприятное и безобидное: добрые, близорукие глаза, ласковые и словно чуть виноватые, добрая полуулыбочка на узких бледных губах, чуть заискивающие манеры. Но тех, кто с ним успел столкнуться вплотную, это уже не могло обмануть; как всякий высокопоставленный доминиканец, он был страшным человеком. В Нордланде Дрэд пока что держался в тени: у него здесь был свой интерес, ни в коем случае не совпадающий ни с интересами королевы, которую поддерживал официально, ни с интересами Далвеганцев, которых поддерживал тайно, ни с интересами междуреченских баронов, которых поддерживал тайно от королевы и Далвеганцев, ни с чьими бы то ни было ещё здесь. Цель его была проста: посеять смуту, раздор и смятение, уничтожить нелюдей, противных церкви, уничтожить ключевые фигуры во всех трёх герцогствах, полностью уничтожить Хлорингов, Далвеганцев и Анвалонцев, поставить на их место марионеток Рима и утвердить власть Святого Официума и на этом краю земли. Он знал гораздо больше
