за что не поверите. Ошкуй!
– Кто-о?
– Ошкуй! Медведь белый… Видать, сбег от какого-нибудь боярина: они любят медведей на усадьбах держать забавы ради. Вот и кормится.
– Страшное дело!
– Дак я и говорю – не повезло парню! Вот и вы упаситесь на Черторые вечером околачиваться – не ровен час. С медведем-то как сладишь?
– Да у нас пистоли есть.
– Ну, разве что пистоли…
– А куда ж Ефим-то ходил?
Корней развел руками:
– Тут уж, братцы, ничего сказать не могу. Может, кто из местных… есть тут один мужик, вернее, парень. Здешний остоженский, Михайлой кличут. Частенько сюда заходит… – Купец вдруг оглядел стол и ухмыльнулся. – Да вон же он, вон! В углу, сивобородый, в овчине.
– Господи! – Присмотревшись, Иван наклонился к Прохору. – Да я ведь, кажись, его знаю… Михайла… ммм… Михайла Потапов…. Нет – Пахомов. Да-да, точно – Пахомов! – юноша замахал рукою. – Эгей, Михайла! Как жизнь?
Михайло вздрогнул, дернулся, но, разглядев улыбающегося Ивана, тоже улыбнулся в ответ. Подошел, поздоровался.
– Садись, выпей с нами, – радушно предложил Иван и кивнул на собутыльников. – Это дружок мой, Прохор, а то – Корней, купец. Хорошие люди.
– Да я вижу, что хорошие, – присаживаясь, Михайло улыбнулся в усы. – Винишко пьете? – Он заглянул в кружки. – Напрасно. Для своих есть тут у хозяина кое-что… Сейчас… Эй, парнище, – он ухватил за рукав пробегавшего мимо служку. – Скажи Флегонтию, пущай белого вина нальет. Для Михайлы Пахомова.
– Сделаю, Михайло Пахомыч, – поклонился слуга.
Иван усмехнулся:
– Ишь, как тут тебя величают!
– Так все вокруг когда-то батюшке моему принадлежало! – горделиво сверкнув очами, Михайло стукнул кулаком по столу. – До тех пор, пока царь… Тсс… Про то вам знать не надобно.
– Пожалте, Михайло Пахомыч. – Подбежавший служка с поклоном поставил на стол изрядный кувшинец и большое блюдо с дымящимися пирогами. – Пирожки с вязигою. С пылу, с жару! Угощайтеся.
– Угостимся! – Михайло самолично разлил принесенное вино по кружкам. – Ну, вздрогнули!
Иван глотнул… и закашлялся! Ну и вино – аж глаза на лоб лезут. Не вино – самая настоящая водка!
– Водка, водка, – занюхав выпитое куском пирога, засмеялся Михайла. – Хорошая, не какой-нибудь там перевар.
– И как хозяин-то не боится? – Прохор покачал головой. – Ведь не царев кабак… А ну, как донесет кто?
– Не донесет, – ухмыльнулся Михайло. – Только верным людям тут наливают. Ну, еще по одной?
Иван махнул рукой:
– Давай… Корней нам тут какие-то страсти рассказывал. Про истерзанного парня.
– Да, – Михайло пожевал пирога, – жаль парнишку. Ошкуй, говорят, напал. Я б этих бояр, что за своей живностью не следят, вешал бы на их же воротах! Ничего, придет истинный царь…
– Какой-какой царь? – перебил Прохор.
– Никакой, –
