Но у нас одни только предположения. Ты видел, что Жан Морейль вышел из дома и вошел в него в образе ночного бродяги? Хорошо. Откуда ты знаешь, что здесь раздвоение личности? Он просто переоделся.
– Во всяком случае, он это сделал с подозрительной целью. Но оставим эту мысль, маман. Достаточно было заметить его походку и в особенности лицо, чтобы убедиться, что это не переодевание, это невероятное чудо, это перевоплощение можно объяснить только патологически.
– Ладно, пусть так. Значит, случай сделал вас свидетелями исключительного явления, которое, может быть, никогда больше не повторится.
– Да, вот это вопрос! И мы это скоро узнаем. Теперь вы понимаете, что мы будем за ним наблюдать каждую ночь неотступно…
Мадам де Праз снова задумалась.
– Болезнь… – произнесла она, размышляя. – Душевная болезнь… Но знаешь ли ты, что этого мало для того, чтобы Жильберта отвернулась от этого человека? Она добрая! Она начнет говорить о заботах, о лечении, исцелении…
– Пф! Зависит, как изобразить дело. Не так легко выйти за вора и – кто знает? – может быть, и за убийцу!.. И если вор или убийца действует под влиянием душевного расстройства, его держат в заключении. За сумасшедшего не выходят замуж! Можно его любить, заботиться о нем, но выходить за него замуж – нет!
– Там видно будет, – продолжала мадам де Праз. – Пока что давайте наблюдать за ним, лучшего мы ничего не можем сделать. Поживем – увидим! Но нельзя ни в чем быть уверенным. Лучше, как говорят, иметь в запасе две веревочки. У меня есть проект, который зреет в моей голове уже два-три дня. Только что, во время короткого разговора с Жаном Морейлем, я старалась держаться определенной линии. И будет осторожнее с моей стороны, если я буду и дальше ее держаться. В случае, если твое открытие не скоро приведет к цели, я буду рада, что у меня есть наготове другой проект нападения.
– Какой?
– Не суйся в мои мелкие комбинации. У тебя достаточно дела со слежкой. Кроме того, это – женская выдумка. Выдумка матери… Дай мне самой это закончить.
Лионель глядел на нее, невольно любуясь ею. «Все та же», – как будто думал он.
– Согласись с тем, что я не ошибалась, – сказала она. – В жизни Жана Морейля есть тайна. Его задумчивость, рассеянность, полеты вдаль… Вот видишь!..
– Да. Должно быть, в эти минуты его смутно волнует «другая личность», апаш… Поэтому я уверен, что события этой ночи должны еще повториться. Тем не менее, – воскликнул вдруг Лионель, – это ужасно! Тайна! Иметь тайну в жизни, единственную тайну, которую не можешь разгадать! Эти лампы, ключи, эта жажда все знать, всему учиться, разве все это не кажется вам до невозможности комичным?
Глава IX. Мадемуазель Ява
Нужно ли говорить о том, что Жильберта Лаваль ездила верхом совершенно как мальчишка? Одна нога тут, другая там. То, что о ней уже известно, достаточно ее рисует. Она была из тех современных наездниц, к которым больше не подходит
