Ялтинской конференции, где определились многие «скрепы» послевоенного мира, сын Рузвельта, Элиот, прислал Сталину в подарок альбомы цветных (в ту пору очень редких для нас) фотографий, где были запечатлены в разных эпизодах «три богатыря»: Сталин, Рузвельт и Черчилль. Листая альбом, вождь обратил внимание, что на некоторых снимках за его спиной, сияя улыбкой, стоит невысокий военный. На одном из снимков – даже положив руки на спинку сталинского кресла…
– Кто это? – хмуро спросил вождь.
– Это маршал Худяков, – ответил генерал Власик, начальник охраны.
– А у нас что, протокол уже не соблюдается? – Сталин небрежно откинул альбом подальше от себя. Этот жест подвигнул ко многому…
Худякова в тайной Сухановской тюрьме допрашивал лично главный бериевский костолом Богдан Кобулов, восьмипудовый зверюга. Он и вышиб вместе с зубами маршала, что он – вовсе не Худяков, русский из Вольска, родом из семьи паровозного машиниста (так записано в анкетах), а сын армянского чувячника из Шушинского уезда Арменак Ханферянц. Этой тайны было достаточно, чтобы расстрелять маршала, доблестно сражавшегося ещё с Гражданской на стороне красных под именем Сергея Худякова, якобы приняв имя командира, павшего в бою…
О том, что в деле неким образом фигурируют фотографии с Ялтинской конференции, Исаков узнал случайно и посчитал долгом предупредить жену командующего, поскольку сам Кузнецов уже сидел на скамье в качестве подсудимого. Он позвонил Вере Николаевне, которую хорошо знал, и коротко, не вдаваясь в подробности и причинность, спросил:
– Вы мне доверяете?
– Конечно, Иван Степанович… Конечно! – взволнованно и торопливо повторила она. – Я вам верила и верю!
– Так вот, у вас есть фотографии с Крымской и Потсдамской конференций?.. Сожгите! Ничего не спрашивайте, а просто немедленно уничтожьте. До свидания!..
Вера Николаевна засуетилась, собрала все имеющиеся в доме альбомы, отобрала те, о которых говорил Исаков, по ходу, естественно, их рассматривала. Рассматривала и горевала. Ей, конечно, было жаль уничтожать снимки, где муж выглядит столь блистательно, в парадном мундире, на фоне крымских весенних пейзажей, среди людей, решавших актуальные мировые проблемы. Тем более что Николай Герасимович всегда не без гордости утверждал, что судьба подарила ему счастье участвовать в процессах послевоенного мироустройства, и в частности – создании Организации Объединённых Наций.
В конце концов, посетовав на превратности судьбы и даже всплакнув, Вера Николаевна фотографии не сожгла, а спрятала. Бедная и наивная женщина – если бы костоломы Абакумова стали что-то искать, достаточно было вложить хрупкие пальчики в дверной проём… Но до этого дело не дошло. Судя по всему, Исаков просто не знал в подробностях, почему в деле Худякова фигурировали снимки с Ялтинской конференции. Слышал что-то, но толком не знал… И слава Богу!
Но отпечаток на отношениях,
