побудило Деникина обследовать закрома. Он рассчитывал найти какую-нибудь полезную книгу, в которой бы говорилось, например, о том, как можно использовать засохшие пятна крови. Или не крови. Как вообще понять, кровь это или нет?
Но, конечно, признаться в том Ершову было совершенно невозможно. Так что помощник полицмейстера сообщил, что намерен найти записи Осецкого – там наверняка остались какие-то зацепки. А вдруг он что-то знал или кого-то подозревал?
– Кончайте копаться, Деникин. Вас ждет его превосходительство, не забыли? Пошел второй день, и его терпение совершеннейше исчерпалось, уверяю вас.
– Он ждет не меня.
– Именно вас! То, что он изволил запамятовать вашу фамилию, никак не избавляет вас от исполнения долга.
За тонкой перегородкой послышался тяжкий топот, под которым прогибались подгнившие половицы – в управу ввалился Епифанов.
– Учитель реального Чувашевский тоже исчез. Нам искать?
– Конечно! Да, господин помощник?
– Ищите!
Половицы прохрипели снова, теперь в обратном порядке.
Окончательно устав от бесполезного занятия, Деникин вышел из укрытия. Ершов курил, нежа на груди раненую руку.
– Почему же вы не выяснили подробности, Ершов?
– Я должен бы переадресовать этот вопрос вам. Но, впрочем, ответ мне и без того известен… Боюсь, что мы не сможем найти никого, если будем пытаться искать всех одновременно. При том – не имея никакого представления о том, куда они могли подеваться. Думаю, для начала нам нужна хоть какая-то стратегия. Предлагаю делить пропавших по важности. В первую голову мы продолжим искать господина полицмейстера и капитана Вагнера.
– Но почему из всех вы выбрали именно Вагнера?
– Вы серьезно? Похоже, тут политический вопрос.
Это словосочетание и его возможные последствия вызывали у Деникина изжогу.
– Чувашевский – это тот ханжа и зануда, что вечно носил сюда кляузы?
– Вы скверно влияете на меня, Деникин – но да.
– А что беглецы? Их нашли?
– Говорят, что нет, но, думаю, они где-то поблизости. Их просто толком не искали. Кому охота таскаться по лесам в метель и стужу? Нам, то есть вам, надо бы самому выйти вместе с отрядом. При вас люди не разбегутся. Не смотрите на меня так: вы можете взять коня.
– Пожалуй, я прикажу заняться этим вам. Только, увы, придется отправиться пешим ходом: вряд ли вы сможете править одной рукой.
– Вы правы, Деникин: это весьма неловко. Впрочем, слушаюсь! Когда нам отправляться?
– Выходите прямо сейчас.
Ершов растоптал окурок и встал. Между тем, приоткрывшаяся дверь впустила очередную порцию снега, а вместе с ним – ординарца генерал-губернатора, длинного худого солдата, от недоброго взгляда которого холодела кровь, и рябую девушку простого сословия.
– Как господин полицмейстер, вашеродие? Сыскали? Нам велено без него не вертаться, –
