благоустройство.
– Спасибо, панове послы. Вы разумны, как я и ожидал, – ответил Иван Васильевич и повел свое большое семейство во дворец.
В тот же день в царских палатах был большой званый обед, и на нем дьяк Федор Курицын по поручению государя объявил о дне отъезда из Москвы княжны Елены в Вильно. Еще он пояснил послам, каким должен быть чин венчания молодых:
– Желательно государю всея Руси, чтобы великого князя литовского венчал епископ.
– То в законе нашей веры, и будет он венчан в католическом храме, – ответил Ян Заберезинский.
– А великую княгиню должен венчать владыка Смоленский Иосиф в православном храме, – продолжал Федор.
У Заберезинского и на это был готов ответ.
– Он уйдет в Вильно из Смоленска вместе с невестой. А в Вильно с великим нетерпением ждет невесту жених, лик которого мне велено нынче передать вам. – Заберезинский обратился к гетману Ляху: – Пан Георгий, подай-ка мне портрет.
Пан подал завернутый в полотно портрет великого князя. Заберезинский развернул его и преподнес Ивану Васильевичу.
– Ты, государь всея Руси, желал видеть лик своего зятя. Вот он, полюбуйся.
Иван Васильевич принял портрет с некоторым волнением. Александр был нарисован весьма красивым: лицо белое, щеки румяные, глаза темно-серые, усы лихие. И хотя это лицо показалось государю лубочным и ничего не говорящим о натуре, он сказал Софье Фоминишне:
– Настоящий литовский король. Что ж, сей лик останется в наших покоях. А тебе, дочь моя, – обратился он к Елене, – пусть живой Александр на всю жизнь милым другом будет. Благословляю тебя.
Послы ударили челом и по очереди поцеловали руку у родителей невесты. Сюрприз с портретом внес некую задушевную струю в торжество и пришелся по душе многим русским вельможам.
– Ишь как славно послы к нам подъехали, – произнес боярин Василий Патрикеев.
Час отъезда Елены был назначен через два дня и приходился на вторник 13 января 1495 года. Начались великие хлопоты-сборы. А в день проводов хозяева и гости встали задолго до рассвета. В Успенском соборе отстояли молебен. По окончании службы великий князь и вся его семья вышли на паперть. А когда архиереи и послы собрались рядом, Иван Васильевич, окинув взором людское море на Соборной площади, торжественно повторил свою прежнюю речь послам. Свидетелями этой речи стали все москвитяне, и они теперь знали о ходе переговоров во время сватовства. Сказал государь горожанам и о том месте великой княгини в Литве, какое она должна занять. В конце он с грустью добавил:
– Ей там будет трудно, вельми трудно: остается она православной среди латинян. Сами посудите, каково ей, дети мои, будет стоять в греческом законе. Помните о том, молитесь за дщерь Иоаннову. И я с вами молиться буду.
Торжественность проводов, речь батюшки, государя всея Руси, доброжелательные лица горожан – все это откладывалось в груди и в памяти княжны
