к определенному объекту (фрустратору, стрессору, стресс-фрустратору), то его агрессия вскоре выходит за пределы этого объекта и направляется на другие объекты, сохраняя направленность на прежний объект. Ребенок начинает агрессивно действовать и в таких ситуациях, в которых на него никто не нападает. «На самом деле, – отмечает Л. Берковиц, – вознаграждения порой имеют гораздо более глубокое влияние, чем кто-то мог бы подумать. Они могут усиливать не только намеренные действия, но также другие тенденции того же общего характера»[23].
В приведенном Л. Берковицем описании генерализации агрессивной реакции есть «момент», на который он, насколько нам известно, не обратил внимания. Между тем это намек на существование еще одного важного следствия вознаграждения агрессивного поведения ребенка.
Давайте подумаем, что означает наблюдение, что ребенок начинает вести себя агрессивно даже в тех ситуациях, в которых на него никто не нападает, то есть у него нет непосредственных фрустраторов. Это явление можно интерпретировать как переход от инструментальной агрессии к враждебной. Возможно также, что имеет место преобразование инструментальной агрессии во враждебную, переход от защитной (ответной, реактивной) агрессии к хулиганской ее разновидности.
Но для подобного перехода нужно хотя бы одно дополнительное условие: индивид должен приписать другим объектам враждебное значение, то есть должен использовать механизм атрибуции. У детей, надо полагать, использование механизма атрибуции враждебности происходит подсознательно. Возможно, что вместе с атрибуцией преобразование одного вида агрессии в другой осуществляется с участием и других психологических механизмов. С помощью описанных механизмов агрессивное поведение детей и подростков приобретает разнообразие, охватывает большой круг социальных объектов, не имеющих никакого отношения к его первоначальным фрустрациям и унижениям.
Расширяя нашу гипотезу мы могли бы утверждать, что если существует процесс перехода от инструментальной агрессии к враждебной, возможен и обратный процесс. Его существование мы фактически уже доказали в предложенной выше концепции генезиса двух видов агрессии в течение первого года жизни ребенка.
Эксперименты Р. Уолтерса и М. Брауна, кратко описанные на страницах 205–207 упомянутой книги Л. Берковица, фактически предоставляют нам материал, доказывающий не только существование процесса генерализации агрессии, но и нашу гипотезу: да, один вид агрессии порождает другой, но для этого психика человека пользуется дополнительными процессами атрибуции, переноса и, возможно, другими психическим механизмами.
Возможно, что таким же путем возникает общая агрессивность личности, то, что некоторые психиатры называют «свободно плавающим гневом».
Во время этих экспериментов
Берковиц Л., указ. соч., с. 205.
