style="font-size:15px;"> Смотрю на подругу и думаю, как бы я хотела быть такой же. Темные волнистые волосы, карамельно-карие глаза, аппетитные изгибы – все выдает в ней женщину нежную и соблазнительную. Почему Бог не наградил меня округлостями, а вместо этого подарил лишние полметра роста? Кажется, подует ветер и сломает меня пополам. Да еще из-за темно-серых глаз лицо кажется болезненно бледным. Как бы я хотела иметь такие же мягкие, кокетливо вьющиеся волосы вместо своих белесых стручков, торчащих до плеч, словно спицы. Что, если бы загар золотил мою кожу так же, как ее плечи? Может, тогда жизнь сложилась бы иначе? Нет, Ирина судьба тоже не бисквитное пирожное, а у моих неудач есть причина куда серьезнее бледной внешности.
– Ир, примешь меня обратно?
Опускаюсь на кряхтящий табурет. Локти упираются в потрескавшийся пластик столешницы. Этот стол-старик делал комнатку то кухней, то столовой. За ним готовили к празднику, его раскладывали, чтобы усадить гостей, а когда наступала пора расходиться по домам, убирали посуду и складывали стол, чтобы гости спокойно, без страха испачкаться или разбить тарелку, могли выйти из крошечной пародии на столовую.
– Только если я мешаю, так и скажи!
– Не придумывай! – садится напротив Ира. – Ты что, совсем от своего решила уйти?
– Совсем.
– Правильно, давно пора. А чемоданы где?
– Все там осталось: вещи, мобильный, документы.
– Не страшно, завтра вместе сходим и заберем.
– Ноги моей там больше не будет. Паспорт можно и по почте отправить, а больше мне от него ничего не нужно.
– Башмакова, развод разводом, а вещички надо забрать. Где ж ты денег возьмешь, чтобы заново одеться? У меня есть кое-что в заначке, но завод со дня на день закроется, из общаги всех выселят. Куда пойдем? Чудо, что меня отсюда не выгнали еще в прошлом году, когда я уволилась.
– Ой, Ира, – всхлипываю я и от бессилия роняю голову на стол. – Что теперь будет? У меня даже работы нет.
– Дура ты, Динка. Говорила тебе – не увольняйся. Сидела бы в библиотеке, листала книжечки, горя бы сейчас не знала. Надо было с самого начала слушать меня, а не Паукова.
– Он так красиво нашу будущую жизнь расписывал, – отрываю щеку от пластика. – Умолял с работы уйти, чтобы семейный очаг поддерживать. Обещал накупить красивых вещей, одеть, как принцессу, сказочную жизнь устроить.
– Ты сказочная идиотка, Башмак! Рабыню он из тебя сделал, а не принцессу. Семейный очаг, как же… Дочку не с кем было оставить, маман ему плешь проела, вот тебе и весь очаг. Бесплатная домработница ему была нужна, а не жена.
– Ир, а может, я сама виновата? Поначалу он такой хороший был, все делал, как обещал: давал деньги на продукты, покупал одежду…
– Что толку от одежды, когда он тебя из дома не выпускал? Даже ко мне приходить запретил, не говоря уже… Кстати, за что он тебя побил?
– С соседом поговорила.
– С
