усмешкой. – Так все-таки – откуда ты? Слова и понятия, которые ты употребляешь, не использовались после катастрофы…
– Какой еще катастрофы?
Он скептически скривился:
– Ты издеваешься надо мной? Но почему?! Я сделал тебе что-то плохое?
– Нет, не издеваюсь… А насчет плохого – так ты считаешь, что это в порядке вещей – вот так хватать человека, раздевать, привязывать и насильно устраивать осмотры, в том числе и в интимных местах?!
Он казался искренне удивленным:
– А что не так? Для любой особи женского пола это счастье – попасть в состав генофонда… Натуральная еда, воздух и вода, ничего отрабатывать не надо, знай себе рожай, выполняй свое природное предназначение…
Я опешила:
– Даже так, да? А какое же тогда несчастье для особей женского пола?
– Ну как это? Неспособность забеременеть в течение года или низкий процент соответствия – тогда ее ждет быстрая и безболезненная смерть…
– Жестко тут у вас… А какой год на дворе-то?
– Сто восьмидесятый.
– В смысле – сто восьмидесятый от Рождества Христова?
Он с удивлением посмотрел на меня:
– Откуда ты все это можешь знать?! Ты что, тоже ретранслятор?
– Какой еще ретранслятор?
– Ну, как я? – и он демонстративно зашевелил волосами.
– Я не понимаю, о чем ты. Волосы у меня не шевелятся, я обычный человек.
– Ты присоединяешься как-то по-другому?
– Да никуда я не присоединяюсь!
– Тогда откуда тебе известны понятия предыдущих эпох?
– Каких еще предыдущих? Зачем ты мне голову морочишь? Да скажи, наконец – какой сейчас год! Только не от катастрофы, а от Рождества Христова!
Он что-то прошептал, закрыл глаза и опять зашевелил шевелюрой. Потом открыл глаза и заявил:
– Если брать точкой отсчета начало предпоследней эпохи, называемое Христовым Рождеством – то сейчас две тысячи двести шестьдесят четвертый год.
Я замерла с открытым ртом. Так это я попала в будущее? Если он, конечно, не врет… Я удивленно стала осматриваться… Да уж, ничего хорошего это будущее не представляло – серые стены, стеклянный потолок, какая-то аппаратура.
– Так это я попала на два с половиной века вперед? – ошеломленно произнесла я.
Он явно недоверчиво посмотрел на меня.
Глава 2
Тут хлопнула дверь и кто-то тяжелыми шагами вошел в помещение. Я подняла голову и оторопела – к нам приближался здоровенный мужик, практически голый, на его плечах почти до пола висела какая-то белая тряпка, оставляя обнажённой среднюю часть тела и он шел, беспардонно потрясая своим хозяйством. На груди красовалось клеймо – круг и вписанный треугольник вершиной вверх. Густая светлая
