произведённым эффектом.
Женя потёр переносицу и тихо сказал:
– Это было давно. Я ошибался. Она не костлявая.
Ну хоть на этом спасибо. Просто «ведьма» звучит как комплимент.
После этих слов Саша взорвался.
– Так ты ещё и трахаешь эту козу!
Этот придурок и правда очень уж нервный и, видимо, просто жаждет втянуть меня в их разборки. Мальчик мой, я слишком умна, чтоб вестись на такие глупые провокации. Что в нём Женя только нашёл?
Глаза Жени сузились:
– Да что ты мелешь? Мы с ней просто друзья.
– Да-да-да. Мы с Настей тоже просто друзья.
– Саш, это глупо. Я в отличие от тебя делаю выводы, основываясь только на том, что видел своими глазами.
– А что ты видел? Я всё объясню, – он опять закусил нижнюю губу, – Настя пришла в гости. Нам стало жарко. Мы разделись. Почувствовав усталость, мы прилегли на кровать. Играющая музыка была настолько зажигательна, что мы не удержались и начали ритмично двигаться в такт, – он засмеялся, как гиена, тряся головой. – Ты же не присматривался и не можешь с точностью сказать, что половой акт имел место. Так что тебе тоже всё просто показалось, как и мне сейчас.
– Идиот! – прошипел Женя, потом подошёл ко мне, схватил меня за руку и потащил в направлении, противоположном тому, где была наша остановка. – Поедем на такси. Ты прости за него и меня прости за «ведьму»
– Совет вам да любовь, голубки! – ещё долго раздавались позади крики Жениного возлюбленного. – Совет да любовь!
Глава 7. Самый лучший день
– Перестань храпеть, – довольно ощутимые толчки в бок заставили меня открыть глаза.
Я с трудом подняла голову с Жениного плеча. С соседних кресел на меня смотрели с явным неодобрением.
– У меня был тяжёлый день, – с жалким подобием улыбки, оправдываясь, пробормотала я и посмотрела на часы. До конца действа оставалось пятнадцать минут, пятнадцать долгих и мучительных минут.
Уже в фойе Женя недовольно заметил:
– Оказывается, ты так громко храпишь.
– Ничего я не храплю, – огрызнулась я, всё ещё не веря, что всё наконец-то закончилось.
– Из-за твоего храпа я не мог расслышать слова, а интеллигентный старичок, сидящий за мной, вежливо попросил меня «урезонить свою даму».
– Да причём здесь мой храп? Я не смогла разобрать ни единого слова, хотя сначала я искренне пыталась понять, о чём они поют. Вот уж кому можно не переживать, что забыл текст, пропел любой набор звуков – всё равно этого никто не заметит.
Женя, наверное, успел пожалеть, что пригласил меня в оперу. А о том, как сильно пожалела я, что приняла его приглашение, я лучше вообще промолчу. Мама подарила Жене два билета, видимо, подобные подарки были в их семье общепринятыми. Но Жене было не с кем пойти, так как Сашу он всё ещё не простил, и после долгих уговоров я стала его спутницей, хотя я бы применила слово жертвой. Женя уверял меня, что мне обязательно понравится,
