голые женские ноги. Без чулок и обуви. И эти ноги были широко раздвинуты. Молочной белизной отливали толстые ляжки. В кустах, заложив руки за голову, лежала полуобнаженная женщина. Людмила не узнала ее. По несвязанным выкрикам, вульгарному смеху и матерным словам было понятно, что женщина пьяна. В ее изголовье сидел парень и он… он держал ее ноги, упираясь ладонями прямо под розовые круглые колени. А далее Людмила увидела огромный белокожий зад, черный от волос лобок, и разверзнутую, багровую и мокрую от белого семени вульву. Все ее воображение не могло представить, что женское срамное место может выглядеть так нагло, открыто, вызывающе волнительно и вместе с тем погибельно похабно. Возле женщины толпилось пятеро мужиков. Двое из них были полностью одеты, у троих рубахи были на месте, а штаны сняты. Их тощие, голые зады смотрелись не менее дико.
– Гляди, ее еб*т уж третий час, – шепотом пояснила Анька. – Видишь, по второму кругу пошли вертеть… А до этого раком еб*и…
Людмила молча пялилась на эту страшную картину и не могла сдвинуться с места. Эта картина не просто завораживала, Людмиле казалось, что еще минута, и она свалится в обморок. Один из мужиков повернулся боком. Его темная ладонь расправляла натруженный орган.
– Гляди, Милка, сейчас у него встанет. Та-аа-кой огромный.
И действительно, спустя несколько мгновений, словно по волшебству, между ног у мужика выросла целая труба, заканчивающаяся красной нашлепкой.
– Что это? – севшим голосом спросила Людмила.
– Это и есть х*й! – смешливым шепотом пояснила Анька.
– Нет такого слова… – шептала бледнеющая Людочка.
– Как нет? Х*й есть, а слова нет? – настырничала подружка. – Гляди, дурочка, он сейчас его воткнет прямо в ее пи*ду.
– Прекрати, – Людочка заткнула уши, но так и не отошла от кустов. Она продолжала и продолжала смотреть во все глаза на то, что происходило возле развалин. А далее она слышала сладострастные стоны, матерную брань, видела и то, как мужики уступают место друг другу. Видела она и то, как пьяная баба ублажала этих мужиков ртом, ползая на коленях, ее отвисшие груди были перепачканы пылью. И то, как баба, не смущаясь, отползала чуть в сторону и мочилась на глазах у мужчин. Потом женщина снова пила вино, запрокидывая лохматую голову. Людочка сама не заметила, как пролетело более часа. И вдруг пьяные глаза женщины рассмотрели среди листвы пестрые сарафаны девиц. Женщина истошно крикнула:
– Мужики, мужики, глядите, да мы тут не одни! Там две сыкухи в кустах схоронились!
– А пусть смотрят и учатся, – заржал один из мужиков.
– Поймайте их, а? – предложила развратница. – Давайте и их вы*бем?
Раздался свист и хохот. Людочка и Анютка сорвались с места и бросились наутек. Только добежав до каланчи, девчонки едва перевели дух… Потом устало шли молча. Перед самым домом Анька остановилась.
– Ты это, только матери ничего не говори, куда я тебя водила…
– Я что, дурочка? – хрипло отвечала Людмила.
– И
