премии. И о тринадцатой зарплате можно забыть.
– Что там произошло? Не помню. – Я тронул рукой забинтованную голову.
– Ты затачивал штамп на шлифовальном станке. Перед этим менял пуансон. Коснулся его кругом, отлетел кусок… Хлопцы видят: упал. Подбежали, а ты без сознания и голова в крови…
– А где тут нарушение?
– Ну… – Он задумался. – Ты же его боковой стороной круга резал.
Разумеется, боковой. Так удобнее и быстрей. Все так делают. Но правилами запрещено.
– Кто это видел?
– Никто. Но на осколке остался след от круга, так что сразу поймут.
– Осколок нашли?
– Не искали. Не до того было.
– Вот и хорошо. Комиссии скажете: уборщица замела. А мусор вывезли.
– Все равно не поверят, – вздохнул он. – При шлифовке сверху осколок ударяет в щиток.
– Не факт. Излом пуансона видели? Ровный?
– Наискосок. – Мастер заинтересовался.
– Вот! – сказал я. – В пуансоне могла быть микротрещина. Или перекалили. Надо выпрессовать остаток и отдать в лабораторию. Пусть проверят. В том штампе пуансоны часто выкрашивались, значит, перекалены. А теперь смотрим. Я впрессовываю в штамп новый пунсон. Ставлю его на плиту шлифовального станка. Подвожу круг. Бац – отлетает кусок и летит в щиток. Но не прямо, наискосок. Из-за этого рикошет мне в голову. На щитке вмятина есть?
– Нет.
– Плохо искали. Должна быть.
Я подмигнул.
– Сережа! – Мамай протянул мне сухую ладонь. – Сделаем. Спасибо!
– Не за что. – Я ответил на рукопожатие. – Так и напишите в объяснительной: обстоятельство непреодолимой силы.
– Как, как? – заинтересовался он.
Я повторил.
– Запомню. Я тут кое-что принес. – Мамай придвинул к кровати сумку. – Может, еще чего?
– Одежду. Она в шкафчике в раздевалке. Номер шкафчика – восемьдесят два. Не идти же домой в робе.
– Прямо счас и сбегаю! – кивнул он. – Тут рядом.
Ну да, до тракторного завода – рукой подать. Можно даже пешком – одна остановка. Шестая больница Минска.
– Сергей! – прицепился ко мне Миша, когда Мамай ушел. – Что такое пуансон? И штамп?
– Ну… – Я почесал в затылке. – Представь, что то, что у тебя между ног, называется пуансоном. А то, что у жены, – матрицей.
Миша хихикнул.
– Ты ведь вставляешь пуансон в матрицу?
– Конечно! – Миша обиделся. – Я же не импотент!
Дядя Коля заржал.
– Что будет, если между пуансоном и матрицей положить, скажем, носовой платок?
– Ну…
– Пуансон втянет его в матрицу. По такому же принципу работает штамп. Бац – и пуансон выдавил в металле деталь. Миску, к примеру. Или вырубил отверстие, скажем, под болт. Так изготавливают многое. Со временем
