что все только этого и ждали – непривыкшие к долгим пешим переходам богини тут же побежали в ближайшее укрытие, остальные последовали за ними. Последними в тень зашли Лира со Стригой, которые оживленно что-то обсуждали.
– Нет, не станут, – утверждал Стрига.
– Не может такого быть! Зачем они тогда вообще нужны?! – Лира была крайне возмущена и не скрывала этого.
– Кто нужен? – заинтересовалась Йогиня, с наслаждением усаживаясь на мягкую траву и прислоняясь спиной к стволу дерева.
– Боги – зачем они нужны? – Лира посмотрела на девушку сверху вниз и принялась рассуждать, расхаживая взад-вперед. – Вот Стрига только что мне сказал, что никто из вас не станет вмешиваться в судьбу человека, если ему грозит опасность. Разве это так?
– Ну, объективно говоря… – Йогиня почувствовала, что ей отчего-то стало стыдно.
– Мы не должны менять реальность – и точка, – отрезал Радигаст. – Это не наше дело.
– Не может быть! – Лира была поражена. – Вы на самом деле считаете, что можно просто умыть руки и сделать вид, будто вас не касается то, что происходит с нами?
– Не с нами, а с ними. Ты ведь уже не человек, не забывай об этом, – заметил Чур.
– Я больше человек, чем любой из вас! – из уст девочки это звучало почти как обвинение. – Люди всегда надеются на чудо – даже в самых сложных ситуациях. То есть на вас надеются, понимаете? А вы, зная об этом, все равно ничего не делаете. Вот и скажите мне, зачем вы нужны?
– А нужны мы, милая, для сохранения равновесия, – спокойно произнес Морозко, на которого гневная речь девочки не произвела никакого впечатления. – Доля бы объяснила тебе, что если вмешиваться в жизнь каждого, то рано или поздно наступит хаос, с которым и мы не справимся. Есть линии судьбы, которые пересекаются друг с другом и образуют узлы. Направь линию в другую сторону – и очередной узел, который должен был произойти, не случится. И еще неизвестно, к чему он приведет. Представь себе, что какой-нибудь человек должен был упасть и сломать себе, допустим, ногу. Из-за этого он пропустил бы праздник, на который его приглашали и на котором его поджидал недруг. Так вот, если мы вмешаемся и нога останется целой, то сам человек может погибнуть. Или наоборот. Спасли мы его от пьяной потасовки, а он завтра созовет дружков и нападет на своих несостоявшихся обидчиков – сколько людей тогда пострадает, одному Сварогу известно.
Так неожиданно было слышать голос Морозко, что Лира на мгновение оторопела, но затем, подумав, возразила:
– А если не каждому, а только тем, кому очень-очень нужно?
– Но как определить тех, кто достоин помощи? – Морозко пожал плечами. – Ведь жизнь каждого одинаково ценна. Поможешь одному – навредишь другому.
– Подожди, – Марана перебила Морозко и обратилась к Лире. – Мне кажется, я понимаю, о чем ты. Мы не могли бы спасти твоего отца, ведь он был одним из нас. Это звучит странно, но теоретически мы можем помочь любому, если такая необходимость возникнет,
