счет в банке, не говоря уже о магической силе и высоком положении при королевском дворе. Но сам Ленар ощущал себя камушком, застывшим на вершине обрыва. Достаточно легкого сотрясения почвы, чтобы он покатился вниз.
В последнее время удача отвернулась от семьи Конни. На трон взошел новый король, который, как часто бывает, ненавидел своего предшественника, а заодно и все, что тот совершил за время своего правления. И пусть до сих пор Его Величество благосклонно улыбался Ленару при встречах, вампиру мерещился за этими улыбками оскал убийцы.
Затянувшаяся мирная пауза в отношениях со смертными близилась к концу. И, несмотря на то, что опытные вампиры в один голос утверждали, что любая война приведет, в лучшем случае, к взаимному истреблению, а в худшем – гибели их расы, учитывая количество смертных и наличие у них разрушительного оружия, король не желал никого слушать. Он мечтал вернуть величие вампирам, как в те далекие времена, когда они правили миром и почти безнаказанно уничтожали людей. Ленар стал для короля бельмом на глазу, воплощая собой всю старую элиту, противящуюся его замыслам.
«Даже эта несчастная школа, где учатся наши дети и те из смертных, кто выдержал сложный экзамен… Она задумывалась, как место, способное смягчить противоречия между двумя расами. Дети вампиров получали навыки взаимодействия с людьми, а смертные учились принимать тех, кто на них не похож. Это бы позволило предотвратить межрасовые войны в будущем. Ведь любой конфликт начинается, как следствие страха и недопонимания. А теперь король настаивает на том, чтобы её закрыть».
Лорд Конни отпил еще глоток вина, почти не чувствуя его вкуса. Он предчувствовал, что грядущая война будет ожесточенной, и боялся, как бы собственная семья не оказалась разменной монетой. Меньше всего ему хотелось оказаться между двух огней – королем и людьми, которых тот собирался покорить. Но всем известно, что к его величеству нельзя обратиться с просьбой об увольнении. Либо верная служба, либо смерть…
***
Наргиза вошла в роскошно обставленную гостиную. Ее длинные светлые локоны рассыпались по плечам, мягкие складки платья подчеркивали стройность фигуры. В полумраке она показалась ему изящной и хрупкой, точно статуэтка из фарфора.
– Опять не спишь ночью? Пригласил бы меня составить компанию, – Наргиза попыталась улыбнуться.
– Неужели соскучилась? Или надоело возиться с любимой доченькой?
Конни холодно взглянул на жену. Их союз с самого начала заключался не по любви, однако время и привычка сгладили острые углы. В роду Конни никогда не случалось разводов, поэтому им не оставалось ничего другого, как привыкнуть друг к другу. Порой Ленар даже ревновал супругу, к восхищенным её красотой многочисленным поклонникам, или… к дочери, которую та самозабвенно любила.
Наргиза присела на подлокотник кресла. Разговор с мужем предстоял не из легких, к тому же, проведя полночи без сна, она устала. И все же решила действовать сразу же, как только слуги сообщили ей о возвращении Ленара из деловой поездки.
